Но она была бессильна поднять ногу, чтобы прикончить «опарыша», подползающего к ее девочке.
– Хорошо, Харон. Ты работаешь? Где? Виктория мне ничего не рассказывала о тебе.
– О, работаю я в одной известной компании, но мне не разрешено говорить о ней. Если Вы беспокоитесь о деньгах, – прищурившись уточнил Харон, прочитав тревожные мысли женщины, – то можете не переживать, у меня достаточно средств не дать Виктории прозябать в нищете.
– У нас все будет хорошо. – Убеждала Виктория.
– Хотелось бы верить…
Ольга Владимировна молчаливо разглядывала, как дочь смотрит на хамоватого мужчину, как высоко она его превозносит. Ни на кого раньше Вика так не смотрела. Никогда прежде ее глаза так не блестели. Как сильно из них пробивалась любовь к этому мужчине, который абсолютно не нравился Ольге Владимировне.
Женщина общалась сквозь с зубы с Хароном, окончательно разглядев в нем что-то неприятное, отталкивающее. Она вообще была уверена, что мужчина с таким лицом, с таким кошельком, с такой фигурой и речью просто не может быть хорошим человеком, который нужен ее дочери. Его излишняя и хамская самоуверенность, высмеивающее выражение лица, королевская осанка… «самовлюбленный говнюк!», вот что думала мама Вики. Весь вечер она не могла дождаться, когда, наконец, Харон уйдет.
Виктория стояла на лестничной клетке в обнимку с мужчиной своей мечты. Ей не хотелось отпускать его, не хотелось, чтобы он уходил.
– Давай завтра? – спросила она.
– Что завтра?
– Переедем к тебе.
– Кстати, о «переедем ко мне»… Я не слышал этого желания от тебя. Искал в твоих мыслях, но там пустота. Ты скрываешь их от меня? Как?
– Скрываю? – Виктория нахмурилась. – Да я весь вечер только и думала, что мы завтра переедем… шептала тебе, что надо говорить маме, а ты похоже не слышал меня вообще, не только о переезде.
Демон нахмурился, положил свои теплые ладони на ее виски и закрыл глаза. Он с легкостью проник ей в голову в поисках мыслей. Вокруг него была куча коридоров и серость. Словно моросил нескончаемый дождик, прячущий видимость, затмевающий своим монотонным шепотом все шорохи и движения. Харон носился по коридорам, выискивая хоть что-нибудь, какой-нибудь звук или букву. И к его счастью он нашел. Едва слышный, вакуумный шепот невидимых губ, просящих поцеловать…
– Я слышу их. – Тихо сказал Харон, нажав девушке на виски чуть сильнее. – Слышу. Просят поцеловать. Просят разорвать одежду и исследовать губами каждый миллиметр прекрасного тела. Просят: «забери меня…сейчас…» Забрать? Сейчас?
Харон открыл глаза и внимательно посмотрел на девушку. В ее глазах стояли слезы, они умоляли сделать все сейчас.
– Иди собирайся. Я жду здесь. – Харон кивнул на дверь и улыбнулся.
Виктория поцеловала мужчину и помчалась в квартиру собирать все необходимые на первое время вещи.
– Что ты делаешь? – В дверях стояла Ольга Владимировна, скрестив руки на груди.
– Собираюсь.
– Куда?
– К Харону. Куда ж еще.
– Я