Лека Нестерова

Царская. Поэма-симфония


Скачать книгу

пустой!

      Как – щелчок

      Затвора: – «Стой!

      Кто – идёт?!

      – Никем – не узнан.

      Пусто, – пусто,

      Пусто, – пусто…

      Пусто – той,

      Как пухом – устлан!

      Звон колокола сливается и перебивается, в конечном итоге, длинным звонком телефона, повторяющимся несколько раз. В это же время опускается огромная рама окна «крестом» на всю сцену. Почти рассвет.

      НИКОЛА-УГОДНИК

      Звонил телефон.

      Так давно, что развился в голос.

      И светлело окно,

      Как светлеет седеющий волос.

      Чем слабее объятия тьмы,

      Тем дыхание легче.

      Но тихи уста и немы —

      И сознанье далече.

      И не вырвать ему вовек

      Из себя – плен, себя – из плена.

      Как Земли сумасшедший бег,

      Пригвождён во Вселенной.

      Звёзд кружится бредовый диск —

      Ловко брошенная тарелка.

      Лучевая взметнётся стрелка —

      И послышится… взвизг!

      Звонок телефона несколько раз повторяется в тишине. Николка, бегая то к телефону, то к Государю, порывается взять телефонную трубку, но не решается.

      Звонил телефон.

      Так давно, что не смолк доныне.

      А ему только – стон,

      Тихий стон неподвижности стынет.

      А Ему – только день и ночь,

      Их скупое отличье;

      Оттолкнувшее прочь

      Обличье.

      Настороженный сам на себя,

      Самому себе – зов и отклик,

      Произносимым «мя», «бя»

      Перерезанной глоткой.

      Погоняй, сумасшедший бег

      Растряси до глубин Святую!

      – Вот, послушайте, Человек,

      Нашу песнь простую.

      НИКОЛКА ЮРОДИВЫЙ

      Выходит на авансцену и поёт.

      П е с н я

      Ночь и степь.

      Работники вповалку.

      – Мама, спеть! —

      – Ну, слушай свою мамку:

      Спи, сыночек мой, усни, Господь с тобой.

      Слышу, носится по ветру тяжкий вой.

      Но не бойся, слышу – тихий топот скор.

      То Святой Георгий вышел на дозор.

      Спи, мой мальчик…

      Крепко мамочка дремала.

      Дрогнул пальчик, и ты встал, и одеяло,

      Как скорлупку сбросил и пошёл.

      Топ да топ – тебе не страшно и свежо.

      Топ да топ – как будто кто позвал

      Ранней ранью, и никто не услыхал.

      Топ да топ, – дорог не различая, —

      Крутолоб, – свою лишь замечая…

      Для чего подрос так крепок ты и смел?

      Топ да топ. Едва ходить уразумел.

      В ползунках с прорвавшейся стопой…

      Растворился, словно не был, образ твой.

      Горизонт вставал колючими тисками.

      Мальчик, страшен жребий твой! Искали,

      Знать не ведали, как жаждою сомлев,

      Под палящими лучами землю ел.

      И нашли… лишь одежонку тут и там.

      Степь