Свейн! Если что, заходи на чашку чая в «Пикник», это кафе, вон, – Исгерд указала рукой на заведение, находившееся на другой стороне улицы. – Я там часто днем бываю.
– Хорошо. До свидания. – Пятый кивнул и, развернувшись, пошел по тротуару.
Как-то все стало немного по-другому. Свейн. Она дала ему имя. Пятый читал, что имя дают родители. Значит, Исгерд в своем роде ему мать. Ну да. Крестная мать.
Хм, Свейн.
8
Город, как огромный муравейник, пребывал в постоянном движении. По улицам сновали мобили разных размеров и назначений. Антигравов почти не было. Люди на улице спешили кто куда.
Свейн прошел квартал и, увидев сквер, свернул к нему. Нужно было прийти в себя. Масса звуков, огромное количество людей и мобилей немного выбили его из колеи.
– Вот, значит, какой ты, город, – прошептал Свейн, садясь на скамейку.
Рюкзак он поставил между ног. Куда же ему идти? Что он будет делать в этом гигантском муравейнике? Он откинулся на спинку и смотрел на дорогу, по которой нескончаемым потоком двигались легковые мобили, грузовики, пассажирские мобусы.
– Это что за горилла появилась в нашем районе? – раздался голос.
Свейн повернул голову и увидел подходивших к нему троих парней, одетых, несмотря на теплую, почти жаркую погоду, в черные кожаные куртки, такого же цвета кожаные штаны и обутые в высокие ботинки на шнуровке. Куртки у парней были украшены клепками, а с пояса штанов свисали цепи.
– Ты какого хрена уселся на нашу лавочку? А? – Самый рослый, видимо, заводила компании, пнул рюкзак. – А ну проваливай отсюда.
Окинув взглядом парней в коже, Свейн отвернулся и продолжил глядеть на дорогу. Заводила, сочтя это оскорблением для себя и своих друзей, решил действовать более радикально. Он размахнулся и ударил наглого чужака в лицо. Удар был на славу. Заводила уже почувствовал, как кулак врезается в челюсть этого лысого. Но вместо этого руку пронзила внезапная боль.
Свейн поймал руку заводилы своей и резко вывернул. Что-то хрустнуло, и только что уверенный в себе парень в черной коже заорал фальцетом. Свейн встал со скамейки и, взяв рюкзак, сказал:
– Если хочешь поговорить со мной, давай найдем место потише. – В голове Свейна созрел план, как можно приобрести одежду и, возможно, немного денег. Полковник говорил, что этот способ называется грабеж.
– Тебе конец, лысый. Ты труп, – прошипел заводила, баюкая руку.
Странно, но дружки не вступились за своего вожака.
– Так мы отойдем куда-нибудь? Или ты так и будешь меня пугать?
– Раз ты так хочешь умереть, пошли. – Заводила махнул рукой своим спутникам и мотнул головой в сторону домов. – Пошли, братцы, научим лысого нас уважать, раз он сам того просит.
Идти пришлось недолго. Через сквер, потом через улицу, во двор старого дома. Заводила и его дружки шли впереди, Свейн сзади. Войдя во двор, Свейн осмотрелся. Стены были расписаны красками всех цветов. Бранные слова перемежались пошлыми стихами и рисунками эротического уклона. Заплеванный асфальт, запах мочи и мусор отпугивали прохожих.
Заводила,