Элли Банистер училась в одной школе еще c твоей бабушкой.
– Но, мама, неужели ты по-настоящему никогда не любила папу? Я хочу сказать, что, если мужчина, которого ты любишь, берет тебя в свои объятия и целует, это должно быть восхитительно, ведь так? Разве у тебя c папой такого не было?
– Энн, как ты смеешь задавать матери подобные вопросы! – поразилась тетушка Эми.
– К сожалению, поцелуи – это не единственное, что мужчина рассчитывает получить, вступая в брак, – сухо заметила ее мать и осторожно спросила: – Ты когда-нибудь целовалась c Уилли Гендерсоном?
– Да, несколько раз, – поморщилась Энн.
– И тебе это понравилось? – продолжала расспрашивать мать.
– Мне было противно.
Губы Уилли показались Энн какими-то рыхлыми и скользкими, а изо рта у него пахло кислятиной.
– А c другими мальчиками ты целовалась?
Энн пожала плечами:
– Ну да, несколько лет назад, когда мы c Уилли начали встречаться. На вечеринках мы играли в «бутылочку», и, по-моему, я перецеловалась почти со всеми городскими парнями, но, насколько мне помнится, каждый последующий поцелуй был таким же омерзительным, как и первый. – Энн улыбнулась. – Знаешь, мама, мне кажется, что у нас в Лоренсвиле нет ни одного парня, который бы умел по-настоящему целоваться.
К ее матери вернулось хорошее настроение.
– Теперь я вижу, что ты – настоящая леди, Энн. Именно поэтому тебе не нравится целоваться. Настоящей леди такое не может понравиться.
– Ах, мама! Я сама не знаю, что мне нравится и что я сама такое есть. Вот почему я и хочу пожить в Нью-Йорке.
– У тебя, Энн, имеется пять тысяч долларов, – пожала плечами мать. – Твой отец оставил их специально для тебя, чтобы ты распорядилась ими по своему усмотрению. После моей смерти денег у тебя будет гораздо больше. Хотя мы и не так богаты, как Гендерсоны, наша семья хорошо обеспечена и кое-что значит в Лоренсвиле. Я хочу быть уверенной в том, что ты вернешься сюда и поселишься навсегда в этом доме, ведь здесь родилась и моя мать. Конечно, Уилли Гендерсон, может быть, захочет пристроить к нему еще одно крыло, места вполне хватает, но все-таки этот дом так и останется нашим.
– Но, повторяю, мама, я не люблю Уилли Гендерсона!
– В том смысле, в каком ты ее понимаешь, любви просто не существует. Такая любовь встречается только в пошлых фильмах и романах. Любовь, как я ее понимаю, – это желание быть вместе, общие интересы и общие друзья. Секс для тебя неотделим от понятия «любовь», но позвольте мне сказать вам, юная мисс, что если она и существует, то после замужества очень быстро умирает, то есть когда девушка по-настоящему узнает эту самую «любовь». Но я тебе мешать не буду, поезжай в свой Нью-Йорк. И запомни, пожалуйста, Энн, мои слова: через несколько недель ты примчишься обратно домой, ты будешь просто счастлива выбраться из этого грязного Нью-Йорка.
В день ее приезда Нью-Йорк действительно был грязен, раскален от жары и чересчур многолюден. По Бродвею, слегка покачиваясь, бродили солдаты и моряки. В восторженных