сделал вид, что удивлен, увидев ее здесь; Ферн же удивилась, что он знает ее имя. – Подбросишь меня, Броуз? Мой пикап не заводится.
– Да, конечно, – кивнул Эмброуз, и Бинс схватил его за рукав, потащив к выходу.
Ферн вспыхнула от стыда. Она была невзрачной, но не глупой. Эмброуз позволил утащить себя, но вдруг развернулся, подошел к ней и вручил конверт, который она отдала ему минуту назад. Бинс с любопытством наблюдал за сценой.
– Вот. Они твои. Только… не показывай никому, ладно? – Эмброуз улыбнулся – едва заметное движение губ, – а затем вышел из здания. Бинс не отставал от него ни на шаг.
Ферн прижала к груди конверт. Что бы это значило?
– Спрячь-ка волосы в сетку, сынок, – терпеливо напомнил Эмброузу Эллиот Янг, когда тот, войдя в пекарню через черный вход, бросил свою экипировку возле двери и подошел к раковине, чтобы умыться.
Эмброуз обеими руками убрал все еще влажные волосы назад и обхватил их резинкой – они не должны падать в глазурь или тесто во время работы. Затем натянул поверх хвоста сетку и завязал фартук так, как когда-то давно научил его Эллиот.
– Чем тебе помочь, пап?
– Начни с рулетов. Тесто уже подоспело. Мне надо закончить украшать торт. Я сказал Дафне Нильсон, что он будет готов к шести тридцати, а уже шесть.
– Грант говорил о нем на тренировке. Он близок к нужному весу, так что надеялся урвать кусочек.
Торт пекли ко дню рождения младшего брата Гранта, Чарли. Три шоколадных коржа сверху были украшены персонажами из мультфильма о Геракле. Милый и причудливый, он точно должен был понравиться шестилетнему мальчугану. Эллиот Янг знал толк в деталях. Торты у него всегда получались даже красивее, чем на фотографиях в каталоге, стоявшем на стойке у входа в пекарню. Дети обожали листать плотные глянцевые страницы и клянчили у родителей вкусности к следующему празднику.
Эмброуз пару раз пробовал украшать торты, но у него были слишком большие руки для миниатюрных инструментов. И хотя Эллиот был терпеливым учителем, его сын так и не освоил это искусство. Гораздо лучше он справлялся с ролью пекаря, поэтому сейчас принялся разминать тесто. В крупных пекарнях это делали специальные машины. Здесь такой не было, но Эмброуз не жаловался – ему нравилось скатывать рулеты, а потом укладывать их на противень. Единственное, что убивало его, – запах свежих булочек, доносившийся из духовки. Совмещать работу в пекарне со спортом было непросто.
– Готово. – Эллиот отошел на несколько шагов от торта и посмотрел на часы.
– Выглядит отлично, – сказал Эмброуз, глядя на мускулистого Геракла, который стоял на вершине торта, воздев руки. – Но вообще-то Геракл носил львиную шкуру.
– О, правда? – рассмеялся Эллиот. – Откуда ты знаешь?
Эмброуз пожал плечами.
– Бейли Шин как-то сказал мне. В детстве он фанател от Геракла.
У Бейли на коленях лежала книга. Заглянув в нее через плечо Бейли, Эмброуз увидел полуобнаженного героя, сражающегося с чудовищами. Впору было повесить эти изображения в зале для тренировок – смотрелись бы отлично.