первом месте всегда ясность и доверие. Потом вступил Максвелл Ройс, предложив продать свои пятьдесят процентов акций в обмен на быструю и справедливую сделку. Менее чем через час обе стороны обговорили ее условия. Ройсу важна была скорость, и это дало Рамону преимущество, которым они с адвокатом и воспользовались. Однако на этом переговоры не прекратились. Рамон хотел выиграть контрольный пакет акций: пусть даже преимущество его составит всего один процент, он даст ему возможность все контролировать. Мисс Ройс может возмущаться сколько угодно, но, если они с отцом хотят быстро получить помощь, им придется продать этот процент. А если она не перестанет сверлить его взглядом, точно он сам сатана, то он позабудет о сочувствии и начнет открыто наслаждаться происходящим.
Рамон посмотрел в светлые глаза девушки.
– Поверьте, я вам искренне сочувствую, – произнес он, глядя прямо на Эмили и не обращая внимания на ее отца. К Максвеллу Ройсу он не испытывал ни грамма симпатии, и ему не было его жаль. Он повел себя неосмотрительно, глупо. Рамон и сам не прочь был порой рискнуть, да и грехи за ним водились, но он уже давно усвоил урок: только просчитанный риск имеет право на существование. Нельзя ставить в игре то, что ты не готов потерять. – Но я полагаю, вы согласитесь со мной в том, что ваши возможности ограничены и что вам нужно быстрое и эффективное решение проблемы. – Рамон положил локти на стол и развел руками. – Полагаю, его я вам и предлагаю.
– Требовать контрольный пакет акций – это вы называете решением? – парировала Эмили. – Это поглощение компании.
Щеки ее запылали от гнева, и так разителен был контраст румянца и светлых льдинок глаз, черты лица обозначились четче, и стало видно, какие высокие у нее скулы. Сейчас, с завязанным на затылке хвостом, Эмили выглядела так же строго, как и в момент их первой встречи, но Рамон вдруг понял, что эта девушка не просто хорошенькая, а красивая, несмотря на привычку держаться на расстоянии. Взгляд его спустился к ее губам, и вспомнился тот порыв, что он испытал при встрече в холле, когда ему хотелось поцеловать Эмили и увидеть, как ее снисходительная улыбка расцветет в приглашение. Сейчас Эмили не улыбалась, но ее решительно сжатые губы были пухлыми и чувственными. А фигурка… Рамон не мог не заметить ее соблазнительных изгибов, особенно в моменты, когда мягкий бледно-голубой топ облегал грудь и подчеркивал тонкую талию. Он ведь не слепой – просто молодой мужчина, который любит женщин. И всякий раз, когда в поле зрения появлялась симпатичная девушка, тело его не могло не реагировать.
– Поправьте меня, если я скажу что-то не так, мисс Ройс, – возразил он. – Я так понял, что у вас и у мистера Ройса меньше шести дней на то, чтобы найти деньги на покрытие долга.
Эмили посмотрела на отца. Ройс выглядел безупречно в темно-синем костюме в тонкую полоску, но заметно уставшим, а под голубыми глазами залегли тени. Под взглядом дочери на лице его промелькнуло что-то, похожее на сожаление или стыд.
Переведя взгляд снова на Рамона, Эмили сказала:
– Да, это так.
– Тогда