случае, в Северной Америке. Другие варианты исключены. В Африке или в Азии труднее затеряться. Кроме того, я ознакомился с некоторыми подробностями его биографии по материалам, которые вы мне дали. Этот господин работал ранее в странах Европы, знает немецкий и английский. Зачем ему страны Азии? Не исключены еще Австралия, ЮАР и Канада. Это страны, где он будет чувствовать себя достаточно уверенно. Но все же вероятнее Европа, где у него непременно должны остаться связи и знакомства. Если бы мы посмотрели его личное дело из ГРУ, стало бы куда легче.
– Нам его не дадут, – вздохнул Романенко, – мы трижды запрашивали Министерство обороны, ссылались на неотложность розысков, объясняли, что Труфилов уволен из ГРУ почти десять лет назад. Все безрезультатно. Я подозреваю, что они вообще никому не выдают подобных сведений. Мы получали только биографические данные, которые и без того известны. Их даже можно понять. Наверняка среди людей, с которыми общался Труфилов, были и граждане стран Шенгенской зоны, и ныне действующие агенты. В любом случае из ГРУ мы получали только вежливые отказы.
– Именно поэтому я пошел на вариант с Бергманом. Руководство компании «Роснефтегаз» может оказаться более заинтересованным в получении нужных нам сведений. И боюсь, будут куда настойчивее вашей организации.
– Вы хотите сказать, что они могут получить секретные материалы из ГРУ? – изумился Романенко. – Конечно, в нашей стране царит бардак, но не до такой степени.
– До такой, – печально отозвался Дронго, – За последние десять лет я уже ничему не удивляюсь. Мы обязаны предполагать самое худшее. Я думаю, что агентурные данные они, конечно, не получат, но подробности работы Труфилова за рубежом могут поиметь. Во всяком случае – адреса людей, с которыми он общался.
– А если они его уберут до того, как мы его найдем?
– Что мешало им сделать это раньше? Труфилов не мальчик. Он понимает степень риска, на который идет. Но надеюсь, что мы окажемся на финише вместе и я получу ценнейшего союзника в лице бывшего майора военной разведки. В конце концов, он просто обязан бороться за собственную жизнь.
– Надеюсь, что вы правы. А что делать с этими типами, которые дежурят у вашего дома?
– Ничего. Уберите оттуда сотрудников ФСБ, чтобы они не спугнули «дежурных». Иначе я не смогу действовать.
– Уже убрал. В агентстве работают бывшие сотрудники МВД и КГБ, я не хотел подставлять наших людей.
– Разумно, – согласился Дронго. – Как, вы сказали, называется это агентство?
– «Чагчаран». Что-то восточное. Сейчас наши выясняют, откуда такое экзотичное имечко. Странно… Мы проверяли, президент компании некто Артемьев, бывший сотрудник милиции, уроженец Перми…
– Чагчаран, – повторил Дронго, – а этот ваш Артемьев не был в Афганистане?
– Кажется, был. Его там ранили, но легко. После возвращения продолжал службу в милиции. А почему вы спрашиваете?
– Я, кажется, понял. Чагчаран – небольшой городок высоко в горах, на перевале