Адриан обнял любимую за плечи.
– Дети, обещайте мне, что не станете противиться отцу!
– Мама, но я люблю её!
– Любовь приходит и уходит, а семья остаётся, это – самое главное, что есть у человека на земле. Я не хочу разлада между вами.
– Я обещаю тебе, мамочка! – Жюзьен всхлипнула и поцеловала руку, подарившую ей столько тепла и нежности.
Адриан упрямо молчал. Стоило ему только подумать о том, что он больше никогда не притронется к Жюзьен, как вся его жизнь блекла и теряла всякий смысл.
* Бретонская кровать «lit clos» – имела две закрывающиеся дверцы и больше напоминала шкаф, внутри которого находилась кровать. Такая сложная конструкция объяснялась необходимостью сохранять тепло в условиях сурового бретонского климата. Находясь в закрытом пространстве, человек согревал себя теплом собственного тела. Кровать могла состоять из двух ярусов.
ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 3
Врач только подтвердил слова, уже сказанные Жюзьен, но ещё и забрал большую часть заработанных семьёй денег.
Сыновья сколотили для матери открытую кровать, чтобы было легче за ней смотреть. Жюзьен не отходила от больной без надобности ни на минуту, успевала по хозяйству, ухаживала за парализованной. Ронан погоревал-погоревал, да делать нечего, отправился вновь на заработки, прихватив с собой для надёжности Адриана. Младшему Реми строго на строго велел присматривать за Жюзьен и матушкой, глупостей не делать и держать ответ за каждую монету.
Вечерело. Свеча потрескивала на столе. Катарин спала. Лечебные отвары, которые ей собирала приёмная дочь, действовали умиротворяюще и притупляли боль затекшего без движения тела. Жюзьен штопала прохудившуюся рубашку брата, они уже поели и старались вести себя, как можно тише, чтобы не тревожить покой матушки.
Реми, переделавший за день столько работы, что хватило бы с лихвой и на двоих, устало вытянув ноги, смотрел на огонь в камине, время от времени бросая на приёмную сестру долгие, печальные взгляды. Ссутулившиеся плечи девушки, её задумчивость пугали. Он догадывался, что не просто так произошёл серьёзный разговор Адриана с отцом. Что-то случилось, и атмосфера в доме навсегда изменилась, причиной тому была не только болезнь матери, а некая тайна, о которой все молчали, но она не сулила ничего хорошего. Он отказывался даже думать о том, что это может быть. Но скверная мысль холодным липким прикосновением нет-нет, а и подкрадывалась к несчастному сердцу.
Эта девушка была его мечтой, тихой нежностью, которой он наполнялся доверху при одном вспоминании о Жюзьен. Ею грезил он бессонными ночами, ею сотни раз обладал во сне…
«Если Адриан хоть пальцем её тронул, я его убью, – думал Реми, и кулаки непроизвольно сжимались до хруста в костяшках. – Она – моя, только моя, и не может быть иначе!»
Словно прочитав его мысли, Жюзьен тяжело вздохнула.
– Вот, принимай, почти как новая! – он взял свою рубашку и, соприкоснувшись с прохладной девичьей рукой, внезапно поймал её и притянул к себе. Прислонив её ладонь к щеке, поцеловал тонкое