и до сих пор найтись никак не может. Как же все-таки это было странно, и что такое жизнь, и для чего она нам дается. То, что было совсем не время для философских изысков, об этом он и не думал, как и о том, что на этот раз он влип основательно.
Глава 26 Арестовали твою мать, твою мать, твою мать
Женщины у нас всегда коней на скаку останавливали и в горящие избы входили.
Так было и на этот раз. Как только Татьяна обнаружила тело, так и поняла она, что настал ее час действовать и спасать сынка своего, потому что больше никто его из такой заварушки вытащить не сможет. И сразу стал он самым дорогим и любимым созданием для нее, словно и не было всех бед и слез, которые он ей принес.
От истерики больше не осталось и следа. Она села и хорошо подумала, что делать дальше, как выйти сухой из воды. Но ничего лучше, чем позвать Влада так придумать и не смогла. Она позвонила ему и попросила перевести вещи домой. Тело в это время она уже завернула в какой-то ковер, и тоже положила с другими коробками на крыльцо.
Как она его дотащила назад сказать трудно, но говорят, женщины в таких ситуациях развивают одну лошадиную силу. Вот и она развила. Это потом тряслась и рыдала, и руки разогнуть не могла, когда все было сделано, а тут все у нее получилось прекрасно. Она даже Профессора пока не ругала, а вспоминала, как она тяжело его рожала. Сколько он ей неприятностей доставлял когда-то, как тяжело ей с ним тогда было – это же просто тихий ужас какой-то. Как разочаровавшись в сыне, бросил и уехал в неизвестном направлении муж и просил не напоминать о себе и о выродке, которого он своим сыном считать не собирался, вот негодяй. Как делали ребенка, так вместе, а как расплачиваться за все, так ей одной придется. Он и не подозревал, на что может пойти его женушка, что она устроит, даже любимая Германия не спасет и не поможет, и там она достанет его и заставит сделать хоть что-то для сыночка.
Но Влад откликнулся на ее зов, в третий раз, совершив глупость и снова наступив на те же самые грабли. Нет, профессору он бы точно отказал, а вот женщине оказать никак не мог.
Сколько в ней было решимости, как им удалось все это разместить в его машине, сказать трудно. Но он старательно помогал ей и даже не задавал лишних вопросов, вот за что она его так любила.
Около подъезда она вы тащила коробки, а когда он полез за ковром, произнесла:
– Знаешь, он нам не нужен, не хочу это барахло домой тащить, ты его выбрось где-нибудь за городом. Я по дороге подумала и решила, что как-нибудь без него обойдемся, может новый куплю, хотя ковры не модны, только пыль собирают.
Он промолчал, не стал спорить, и такие страшные подозрения сжимали душу, но, как и в то, что генеральская форма просто похищена, поверить он никак не мог в то, что может быть в этом свертке. И в то, что милая маленькая женщина с беззащитной улыбкой может его подставить.
№№№№№№№№№
Матушка попросила парней-соседей помочь ей занести коробки,