пятен на щеках. Пальцы барабанили по стопке газет на столе.
– Ты что-то забыла мне сказать, Клара? – спросила она.
Мои брови сошлись, я пыталась понять смысл ее вопроса. Белль и я были единомышленниками, мы действительно подружились за несколько лет в Оксфорде, и при этом ни одна из нас никогда не лезла в дела другой. Нам это было не нужно. Белль была откровенна со мной, а так как моя жизнь была гораздо менее интересной, чем ее, то и она знала обо всем.
– Что случилось, Белль? – спросила я. – Ты выглядишь так, будто заболела.
Она издала нервный смешок, который перешел в приступ смеха, когда она попыталась снова заговорить.
– Это… это… так… абсурдно!
Схватив со стола газету, она помахала ею передо мной.
– Наверное, тебе лучше присесть, дорогая, – отсмеявшись, сказала она.
Я опустилась на кухонный табурет, мои конечности сковывал страх. В своей жизни я не сделала ничего плохого, и у меня не было причин волноваться, но… Но причина волнения Белль как-то была связана со мной, я не сомневалась в этом.
– Что там? – с нетерпением спросила я, показывая на газету.
Она поднесла ее к моему носу, и я смогла разглядеть фото двух целующихся людей. В этом и кроется причина ее переживаний? Я пожала плечами, а Белль подсунула мне еще одну газету. Там тоже была фотография, только более четкая. Но мне все равно потребовалось некоторое время, чтобы понять… Это были не просто два целующихся человека. Это была я и тот загадочный незнакомец.
Фотография вновь заставила меня погрузиться в переживания того момента.
Его шелковистые волосы…
Вкус гвоздики и бурбона на губах…
Мое тело немедленно откликнулось острой болью. И не только тело. Я стала лихорадочно соображать, почему мы оказались на обложке таблоида.
– Я не понимаю, – проговорила я, и фотография стала расплываться у меня перед глазами. – Так журналисты по этому поводу собрались?
Белль кивнула.
Как я могла не узнать его? Видимо, события последних месяцев сказались… Голосок в моей голове непрерывно пищал: идиотка, наивная дура. Потом я вспомнила свой сон и чуть не упала с табурета.
– Это я? – У меня в горле пересохло.
– Ты целовалась с принцем, дорогая, – сказала Белль. В ее словах смешались зависть и восхищение.
– Но я не знала, что это он…
В голове мелькали воспоминания, здравые мысли и эмоции окончательно смешались. Выходит, тайна разгадана, и это меня шокировало. То, что я его не узнала, меня не оправдывало, а журналистов это не сделает более снисходительными ко мне. А если бы я знала? Тогда бы не было этого поцелуя. Во мне все оборвалось, и я задохнулась от желчи, которая подступила к моему горлу. Боже мой, меня сейчас вырвет.
– Как же ты не поняла, что это он? – спросила Белль. Тон у нее был участливый.
Я стала размышлять. Как и большинство девушек моего возраста, я восхищалась королевской семьей. Особенно меня вдохновляли два красавца-принца, которые были не намного старше меня. Когда я была совсем