грибами они заполнили очень быстро. А времени, по выражению Бориса, оставался ещё вагон. Особо торопиться домой не хочется. Поэтому Завьяловы попросили Игоря рассказать ещё что-нибудь о той непонятной и страшной войне, которой пока нет конца и края.
В знак согласия Окунёв кивнул головой и начал рассказывать о том, что в эти дни никак не выходило из его памяти.
…Ника внимательно и с укоризной смотрит на молодых хирургов. По-взрослому делает им замечание:
– Дядя Виктор! Дядя Демьян! Вы громко кричите. Я не слышу то, что говорит мне моя кукла Лиза.
– Как же, Ника, твоя кукла говорит,– возражает Виктор,– если у нет головы?
– Не знаю, как Лиза говорит,– сообщает врачам Ника. – Но она живая и разговаривает.
– Хорошо мы будем потише себя вести, Ника,– обещает девочке Смилов и тут же обращается к коллеге. – Кукла Лиза, Виктор Степанович, на самом деле, живая и умеет говорить.
– А где Миля? – Настороженно спрашивает Смилова Виктор. – Где она?
Хирург Смилов немного медлит с ответом, вероятно, что-то обдумывая.
Он с некоторой озабоченностью сообщает, что отпустил её. Вернее, даже не отпустил. Миля пошла к бабке Сергеевой. Почти лежачая старуха. Но волноваться не стоит, её сопровождает Окунёв. Следит за всем, как бы, со стороны. Если произойдёт что-то неординарное и опасное, то он сообщит или примет меры.
А бабушка Сергеева не совсем, с трудом, но передвигается по дому. Но это и неважно. Ей необходима медицинская помощь. У неё всех родственников «Градом» побило.
– Ну, ты и шутник, Демьян Тарасович! – Удивляется Виктор Степанович. – Каким ещё градом? Даже дождя нет. Жара стоит.
– Что тут не понятного? – Смеётся Ника.– Реактивные установки «Град». Они у бандитов есть.
– Так что, слушай, Виктор Степанович, о чём тебе сообщает девочка Ника и её кукла Лиза. Они знают, какое вооружение имеется у нацистов. А ты… ни в одном глазу.
Тут уже начинает смеяться Виктор. Надо же совсем забыл по грозное оружие – «Грады». В суете больничной просто про них забыл.
Он вдруг меняет тему разговора. Миля отправилась к Сергеевой сделать инъекцию. Инсулин. Понятно, Ефросинья Петровна ещё, ко всем своим болезням, и диабетчица.
Но Виктор Степанович не унимался. Он повторял, что в том районе очень опасно находиться. В шестистах метрах от улицы Лермонтова окапались фашисты. Миля, как и Смилов и Окунёв, у бандитов на особом счёту.
– Вы же с Милей их печеньем и сэндвичами не угощаете, – поясняет Виктор.– Всё больше пулями.
– Всё понял, – соглашается с ним Смилов. – Я пойду. Надо Милю встретить. Да и Окунёв тоже в опасности. У него нет при себе оружия. Я не рекомендовал ему стрелять по, так сказать, людям. Он выкручивается, как может. Тут я маху дал. Но что было Миле делать?
– На сегодня осталось всего две несложных операции, – говорит Виктор.– Я справлюсь. Да и так здесь уже и днюешь, и ночуешь. Обязательно иди, Демьян! Прямо сейчас. Не тяни резину!
Кладёт