есть одна, через два квартала.
–Вам нельзя бежать, сейчас скорая приедет,– убеждал охранник.
–Они не успеют,– задыхаясь от бега, стал объяснять Горшков,– мне надо срочно в клинику, иначе я умру!
–Хорошо, хорошо!– согласился Николай, с удивлением поглядывая на начальника.– Пойдемте! Обопритесь на меня.
–Спасибо, друг! Но нам нужно торопиться!
Горшков, как вихрь влетел в приемный покой ближайшей клиники и потребовал немедленной госпитализации. Он угрожал, просил, сулил любые деньги «за скорость» и, наконец, его уложили на каталку и ввезли в палату для осмотра. Дежурный доктор, увидев Анатолия, впала в ступор, вышла из которого только после слов охранника:
–Да, да! Это Горшков! Рад, что вы узнали! Стало плохо с сердцем, проезжали здесь неподалеку! Окажите вы помощь, наконец! А то прославитесь так, что вам никто не позавидует, если он сейчас умрет из-за вашего непрофессионализма.
–Вера, скорее зови санитаров, включай лифт! Готовьте реанимацию!– закричала врач.
В реанимации ему натянули на лицо кислородную маску, и стали мучить многочисленными обследованиями. Наконец, доктор заявила, что ничего смертельного в организме пациента не обнаружила, кроме тахикардии, и немного повышенного давления. Горшкову сделали инъекцию, от которой по телу разлилось умиротворяющее тепло. Белые стены вокруг будто превратились в жидкость. На миг пред взором больного предстала икона в серебряной ризе. Лик Богородицы взирал с любовью. «Значит, все будет хорошо»,– решил Анатолий и провалился в глубины сна без сновидений.
Врачи и медсестры, сбежавшиеся со всей клиники спасать самого Горшкова (а больше поглазеть на знаменитость), наконец покинули палату, и возле Анатолия остался один Николай. Поглядев на мирно спящего босса, Николай вспомнил, что еще не позвонил секретарю. Ведь такого человека, как Горшков никак нельзя держать в обычной городской больнице! Требовалось организовать перетранспортировку в более достойную клинику.
Глава 3. Загадочная болезнь
Полуденный зной, плавил асфальт, и заставлял москвичей перебегать от дерева к дереву в поисках тени. Анатолий равнодушно взирал на них, из окна роскошной двухкомнатной палаты с кондиционером и всеми удобствами. Он заказал обычную подборку утренних газет, но читать лежа было непривычно, да и скучно. Больного настоятельно попросили не пользоваться гаджетами, чтобы поберечь нервы на время лечения. Напуганный произошедшим накануне, Анатолий слушался врачей, поэтому отчаянно скучал. Он размышлял над тем, не потребовать ли снова утиные грудки на обед, когда в палату вошла худощавая маленькая женщина в белом халате с голубым воротничком и манжетами.
–Лидочка!– воскликнул он.– Сестричка! Как давно тебя не видел!
–Жаль, что я узнаю о твоей болезни из газет,– нахмурилась она, подставляя щеки под его поцелуи.
–Не хотелось тебя беспокоить,– стал оправдываться Горшков.
–Ой, Толя!– закатила она глаза. – Меня—то ты не обманешь! Наверное, даже не вспоминал. А ведь я не