когда наружу хлынула толпа слуг. Услужливые руки сняли с нее ботинки, подставили тапочки. Кто-то забрал пальто Чилдерсина, и им дали теплые чашки с подогретым сидром. При этом Неверфелл и Чилдерсину, кажется, даже не пришлось сбавлять шаг.
Неверфелл не знала, чего ожидать, и вошла в дом, думая, что ей сразу же сунут в руки метлу и дадут огромный список заданий. Но, отхлебывая сидр, она заподозрила, что жизнь явно налаживается.
– Сначала дело, – объявил Чилдерсин, пока Неверфелл изумленно рассматривала квадратную комнату, аккуратно вырезанную в камне и украшенную коврами. Ни неровных стен, ни сталагмитов, ни каменной пыли. – Здесь есть кое-кто, кто очень обрадуется твоему появлению, Неверфелл.
Он провел ее в следующую комнату, и Неверфелл изумленно вскрикнула:
– Зуэль!
Это и правда была таинственная блондинка. Она казалась еще большим ангелочком, чем прежде. И что самое замечательное, она продолжала присматривать за кроликом, которого ей препоручила Неверфелл. Зверька вымыли и посадили в маленькую переносную клетку. Его шею украсили розовым бантом, хотя кролик уже изрядно погрыз ленту.
Зуэль бросилась к Неверфелл, потом замешкалась, но все же осторожно обняла ее, не обращая внимания на влажную, потрепанную одежду. Как и прохожие на улице, она никак не могла оторвать взгляд от лица Неверфелл, но продолжала улыбаться. Это была «улыбка номер один», теплая и уверенная.
– Зуэль Парактака Чилдерсин, моя любимая племянница, – представил ее Чилдерсин. – Зуэль, ты уже знакома с Неверфелл.
Неверфелл обратила внимание, что, несмотря на храброе Лицо, ее подруга очень бледна. Внезапно она вспомнила о своей роли в плане Зуэль, роли, которая обернулась сущим провалом. А в следующий миг она вспомнила о своем обещании никогда не признаваться, что знакома с Зуэль и Боркас.
– О нет! Разве я… – Неверфелл умолкла, подумав, что, если закончит предложение, все будет еще хуже. – Ты в порядке? То есть у тебя нет проблем?
– Больше нет, – быстро сказал Чилдерсин. – Ты спасла ее, подписав бумаги. Кстати, это одна из причин, почему я с такой готовностью решил помочь тебе. Ты так рисковала, чтобы защитить едва знакомую девочку, и я подумал, это самое меньшее, чем я могу тебе отплатить.
Неверфелл заулыбалась и ткнула пальцем в кролика, который попытался цапнуть ее зубами.
– О… но этот кролик принадлежит мастеру Грандиблю! Можем мы отправить кролика к нему, а я напишу записку? Просто сообщу, где я и что со мной все в порядке.
– Разумеется, – с улыбкой согласился Максим Чилдерсин. – А теперь мне надо кое-что обсудить с Зуэль, но я оставляю тебя в хороших руках. Мисс Хоулик! – В ответ на его зов в дверях появилась женщина средних лет. – Это юная леди, о которой я говорил. Теперь она будет жить здесь. Ей нужны бумага и карандаш, чтобы написать прежнему опекуну. А потом у меня будет для вас поручение. Последние несколько дней были очень трудными для Неверфелл, поэтому ей понадобятся горячая ванна и новая одежда. Через двадцать пять часов она должна быть готова