же потолок и пост охраны в пяти шагах от дверей. Два мужика в коричневой форме, как и у Матвеева, который сейчас отгоняет мой «москвич» в гараж. Именно мужика: плотные фигуры борцов, суровые лица, бороды лопатами.
– Доброе утро, Игорь Сергеевич! – прогудел один из них, ростом на полголовы выше второго. И – мне показалось или нет? – слегка поклонился.
– Доброе… – Держим лицо. Держим! Как паузу Станиславского. – Я к Николаю Олеговичу.
А вот это я зря! Ой, зря! Лицо высокого сложилось в гримасу удивления. Не по чину мне было им докладываться. Кем бы тут ни был человек, которого они видят вместо меня, он явно занимал высокое положение. Пресс-секретарь фигура, конечно, известная, но не настолько значимая, чтобы перед ним так стелились.
Ну а что оставалось делать? Надо исправлять оплошность. Пошел на мужика с намерением пройти сквозь него, он едва успел в сторону отойти. Его напарник буркнул что-то неразборчивое, а я, с накатившим внезапно куражом, зыркнул на него взглядом тирана-начальника. Непроизвольно, на одних инстинктах, оба мужика вытянулись по стойке «смирно». Значит, правильно. Здесь, где бы это ни было, я очень важная шишка.
Нога утонула в мягкой ковровой дорожке, ведущей к лестнице. По такой в обуви ходить – грех. А ничего, лежит и вроде даже не истоптана. По сторонам огляделся и, не найдя ничего похожего на лифт, пошел по лестнице на третий этаж.
Внутри обстановка отличалась от привычных мне коридоров так же сильно, как и внешний вид терема от здания администрации. Там куцые ковровые дорожки, постеленные на паркет еще при Советском Союзе, здесь – натуральные ковры, под которыми пола не видно. Стены деревянные, как в каком-нибудь британском замке, на стенах светильники на кованых держателях, стилизованных под факелы. И очень много пустого пространства. И еще складывалось такое впечатление, что здание было не только административным, но и жилым. О чем, кстати, говорила и табличка: Резиденция.
Когда я прошел второй этаж, мимо меня пронесся мальчишка лет восьми. Синие шорты и рубашка-поло, короткий ежик светлых, выгоревших за лето волос. Веснушчатое лицо мальчугана было сосредоточенным и очень серьезным.
– Драсти, дядь Игорь! – затормозил он при виде меня и кивнул с достоинством. Как равный равному. – Если что, вы меня не видели!
– Хм… Хорошо, – выдавил я.
Мальчишка тут же умчался прочь, а я, постояв некоторое время, продолжил подъем. Мальчишки, бегающие по областной администрации, были для меня внове. Но все же это было не самое удивительное событие сегодняшнего дня. В чем-то даже нормальное. И одновременно подчеркивающее бредовость происходящего.
Лестничная площадка третьего этажа вывела меня в холл гигантских размеров. Пол здесь также был укрыт ковром, вдоль стен стояли четыре кожаных дивана, а два окна выходили на площадь без Ленина. Еще по центру холла стоял простой офисный стол, за которым располагался секретарь. Именно секретарь, а не секретарша, как у наших бонз.
Худощавый молодой человек что-то сосредоточенно писал до моего