– мой выходной, а в четверг все с девяти утра так плотно, без продыху, что не то что покурить – высморкаться, бывает, некогда.
– В каком смысле?
– Что?
– Вы спросили: «И что же?» – в каком смысле?
Опять нападает, провоцирует на что-то.
А глаза-то у нее все те же, что и были, такая застрелит – бровью не поведет. Может, Гришка на эту вроде бы как «естественную простоту» и велся, только что-то, скромная студентка, я тебе сейчас не верю!
– Я имел в виду… – черт, я прямо подростком-онанистом, застигнутым врасплох, себя ощущал, – знаете, я просто обязан задать вам этот вопрос… А что вас не устраивало в занятиях с Григорием?
– Меня все устраивало.
Она выдержала паузу.
Я просто уже не знал, куда себя деть.
Понимал, что выгляжу перед ней как полный дурак…
Глупо, но ведь я действительно расспрашиваю ее не из праздного любопытства! Будучи здесь «старшим по званию», я обязан знать, что не устраивает клиентов, плативших за посещение клуба немалые деньги.
– Чем бы вы хотели сегодня заняться?
Она насмешливо вскинула брови.
– Ну как чем? Все как обычно или у вас есть особое предложение?
Ладно, сучка. Поиграть тебе все хочется… Ну, для этого сходи лучше в бар вечерком с подружками. А я на работе.
– О’кей. Значит, давайте так: тренажеров сегодня не будет. Судя по вашей комплекции, для вас это не задача номер один. Сейчас растянемся, потом йога, а следующий час будем танцевать, подходит?
– Нормально.
Она равнодушно повела плечами и пошла по-хозяйски вперед. И я, как телок, поплелся сзади.
Определенно стремная она какая-то, эта Алиса Селезневская…
Если оценивать ее сугубо с точки зрения моей работы, она была далеко не самой проблемной клиенткой. Девушка четко выполняла мои команды, без ненужного фанатизма, но старалась все сделать правильно, не спорила и не задавала лишних вопросов.
Но когда мы встали в пару для вальса, я почувствовал, как сильно она на самом деле нервничает. На протяжении первого часа ей ловко удавалось это скрыть, но при тесном контакте я очень хорошо ощутил ее волнение.
Такое происходит сплошь и рядом, и мне давно уже не интересно знать, какова у каждой в отдельности причина этого волнения. У всех они были разные.
В процессе работы мне некогда забивать голову такими вещами, и я решил подумать об этом потом.
Уходя, она сказала, что придет ко мне послезавтра.
Соединив в голове Гришину утреннюю подавленность и ее тревожное состояние, я был почти уверен в том, что они переспали.
Ну что ж, бывает…
По внутреннему уставу клуба нам с ними нельзя, все так, да…
Но мы же тоже люди.
К вечеру я о ней даже и думать забыл.
Клуб, будь он неладен, работает до двадцати трех ноль-ноль, ну и я, соответственно, тоже!
Последняя клиентка, Вероника, хотя уж лет десять – пятнадцать как должна бы стать Вероникой Андреевной, к концу сета выжала меня полностью.
Ее обколотое во всех