на полчаса.
– Петушок зверствовал. То, что меня ждут две замечательные женщины, не сошло бы за уважительную причину бегства.
– Что-то серьезное?
– Один пудель профукал интервью с главой МВФ, которое теперь опубликует «Делец». Ну а у вас какие новости? Что за история с эдельвейсами, Мусик?
– Ох, не напоминай! Я только успокоилась.
Вопрошающий взгляд обратился к Лене.
– Ничего выдающегося. Нашей Мусик подкинули внеурочную работу, а у нее, видите ли, были планы на выходные.
– Ни фига себе, Лелька! Знаешь, сколько неправедных поступков совершил Костя, чтобы добыть эти билеты?!
Официант принес дымящийся кофе, слоеные пирожки, и Женя принялась уплетать вкусности, со снисходительной улыбкой слушая жалобы Маши.
– Вся суббота – насмарку. Так еще полночи башку ломать, куда всех физиков-химиков-лириков рассадить. Свалились на голову в последний момент! Как в аудиторию на пятьдесят человек запихнуть двести? У меня только профессоров семьдесят две штуки. И это ж не люди! Они, прости господи, светила науки! Им для нимбов отдельное койко-место нужно. Как хочешь – так и крутись.
– А что за сборище? – поинтересовалась Женя.
– Да один юноша волоокий запатентовал свежеизобретенный агрегат нефтеочистки. Шуму поднял, мама дорогая. Из американцев грант выбил на пару миллионов «зелени». Вот приезжают посмотреть, как это чудо техники работает.
– Ну и чего переживаешь? Приедут три с половиной заграничных ученых, поглядят на это хозяйство и уедут. Все в твоем кабинете поместятся. Чай, не космический корабль ваш Кулибин изобрел. Неужели две сотни соберутся поглазеть?
– Как бы ни так. Нас почтит присутствием крендель из Минэнерго. Едва в программу внесли доклад этого Гречишникова, как профессора со всей Москвы сбежались. Даже из института косметологии прискакали – а уж им-то чего взбрело? Можно подумать, наш агрегат штампует румяна и помаду. Видели бы, что сегодня на кафедре творилось! Ни дать ни взять – осада Ла-Рошели. А мы с лаборантами оборонялись как д’Артаньян и три мушкетера. Так что завтра мне хана. Придется студентов выгонять из лектория, – подытожила Маша и покосилась на изменившуюся в лице Женю. – Вжик, у тебя макияж поплыл.
От Лены тоже не ускользнуло, как переменилась подруга.
– Ох, узнаю этот взгляд, Мусик. Спорим, ей что-то от тебя надо?
– Ты сказала – Гречишников? – выдохнула Женя. – Павел Алексеевич? Глава Минэнерго?
– Ну да. А тебе-то он на кой сдался?
Зачем Гречишников – ей?! Да это подарок судьбы! Несколько секунд она не могла вымолвить ни слова, лишь восторженно булькала. Лена и Маша удивленно переглянулись. А взволнованная Женя чуть не перевернула кофе и затараторила:
– Да вы что? Он же лакомый кусок! Не дает интервью и не выступает на публике. А сейчас, когда «нефтяное соглашение», считай, подписано, за его комментариями пол-Москвы гоняется. Он же все здоровье отдал, чтобы избежать принятия