я себя относительно неплохо. Настолько неплохо, что даже начал правильно реагировать на близость юной красавицы. Которая, однако, решительно отказала мне в близости.
И более того, при первых же поползновениях с моей стороны выскользнула из-под одеяла и заявила, что сначала меня должен осмотреть медик. А потом, даже в случае положительного отзыва, мне следует не сексом заниматься, а сначала пожрать, а потом вернуть в свои руки бразды правления. Ибо Гуннар, конечно, правильный лидер, но ярл – я. И Заря, как моя жена, просто обязана мне это напомнить.
М-да. Нелегкая это участь – быть правителем. Но кто посмеет сказать, что я не справляюсь?
И кто бы мне еще сказал, что это за сны такие дурацкие ко мне приходят? А главное – зачем?
Глава 10,
в которой Ульф-ярл готовит сложную тактическую операцию
Сигстейн-ярл ушел к кирьяльскому селению.
Вернее, отошел, потому что бойцов у него было всё еще намного больше, чем у нас. Не меньше сотни. При прямом столкновении хирдманы Сигстейна размазали бы нас по снегу ровным слоем фарша. Наверное, свеи бы и крепость смогли взять, если бы атаковали, не считаясь с потерями.
Но подобное отношение – не в традициях викингов.
– Сигстейн уже положил половину хирда, – ухмыляясь, заявил Тьёдар Певец. – Если он еще раз уполовинит своих бойцов, кто тогда станет звать его ярлом?
Логично. Воины – главная ценность здешних вождей. После удачи. Хотя удача – важнее. Потому что если удача покидает вождя, то воинов у него вскоре не остается. Кто не помрет, тот сбежит. Или сам займет перспективное место лидера. Поэтому ни один скандинавский вождь не бросит своих в слепую атаку и не станет заваливать противника трупами соратников. Каждый хирдман – на вес если не золота, то уж серебра точно. Хирдман – это ведь не только выучка и опыт. Это продукт жесточайшего отбора. Далеко не каждый из дренгов доживает до звания хускарла. И далеко не каждый хускарл способен пройти сквозь кровавую молотилку виков и стать хольдом. А затем – вождем-хёвдингом.
А ведь Сигстейн-ярл потерял не только молодняк. Пострадала и его элита. Это, черт возьми, обидно, когда гибнут воины, прошедшие через десятки настоящих сражений, не говоря уже о сотнях мелких стычек. Причем обидно и больно не столько самим погибшим (им легче, они сразу в Валхаллу), а их друзьям-соратникам. Только серьезная добыча может облегчить викингу боль от гибели товарищей. Возьми Сигстейн-ярл нашу крепость, никто не усомнился бы в его удаче. Конечно, самое дорогое забрал с собой мой братец, но ценного имущества у нас оставалось выше крыши. Свейский ярл скорее всего был не в курсе нашего истинного благосостояния, но рассчитывал на серьезную добычу. Он точно знал, что мы несколько месяцев «играли в таможню». И знал, что нам досталась казна прежнего держателя крепости. И даже об имуществе ярла Бьёрна Красное Копье, которое мы приобрели с помощью всё того же железного эквивалента, Сигстейн тоже мог быть осведомлен.
Уверен, что мысль обо всей этой здоровенной куче