что организм мой ещё слишком слаб не только для «подвигов» на любовном фронте; но и для загородных пикников. До тех приятных мгновений мне было ещё, ох, как далеко.
– Кого я вижу? Фраерок? Век воли не видать, ведь это ты!
Я вдруг заслышал чей-то удивлённый голос, а подняв свой взгляд, увидел мужчину в больничной пижаме.
– Чё? Не узнал? Да, ведь это я. Бес. Помнишь конец декабря, СИЗО?
– Какое ещё СИЗО? – переспросил я. – …Извините. Но я почти полгода был в коме.
– Парнишка! Хорош «валять дурака». Ведь мы на нарах вместе с тобой «парились». Да, я бы узнал тебя из тысячи. Потому как, именно твоя сучка, и «накаркала» мне цирроз печени. Ну, вспомнил?
– Нет! – ответил я коротко. – Ваше лицо, мне как будто знакомо. Но не более. Если не трудно, то подскажите: где, когда и при каких обстоятельствах мы могли с вами встретиться?
Вообще-то, я сразу узнал в этом мужчине прожженного зека, подсаженного ко мне в камеру. Однако сейчас, мне хотелось услышать версию несколько отличную от той, которую в течение последнего месяца, уж очень упорно и настойчиво пытались мне «впихать» абсолютно все. Потому и корчил я из себя полудурка, поссорившегося со своей памятью.
– Корешок! Ну, хватит. – Бес перешёл на почти умоляющие тона – Отбить абсолютно все мозги, «менты» тебе просто не могли. В твоей черепушке обязательно должно было хоть что-то остаться.
А ну давай вместе, и по порядку. – он решительно присел рядом, показывая всем своим видом, что готов потратить на меня сколь угодно времени. – Зёма! Пошевели извилинами и припомни, за что тебя повязали? Вспомни, как мусора шили тебе убийство. Хотя, нет… Начнём с более простого. Бабу свою, помнишь? Ту, что явилась в нашу камеру среди ночи.
– Не-а. – мне пришлось отрицательно покачать головой. – Я и камеры-то никакой не помню.
– Что ж ты, за бестолочь? Ума не приложу, как можно забыть СИЗО? А впрочем, в этом, наверняка, есть определённый кайф. – Бес в нетерпении заёрзал на скамейки. – Ладно. Если не помнишь, так и чёрт с ним, не помни. Уж и не знаю, что они с тобой делали и в какую часть головы тебя пинали, да только я, гадом буду, но заставлю тебя вспомнить.
Слушай сюда. И по-новому запоминай то, что с тобой произошло. То есть то, о чём я сейчас буду тебе говорить. Быть может, именно этаким «макаром» мне и удастся разбудить твой мозг.
Короче. Меня подсадили в твою камеру, дабы я: не мытьём, так катаньем – но принудил тебя взять на себя убийство какого-то «бугра». Ну, а после. Я должен был кончить тебя в той же самой камере, инсценировав самоубийство. «Вертухаи» утюжили тебя по полной программе. Мне лишь оставалось влезть в твою душу, и слегка поднадавить. Однако ночью, в нашу «хату» вломился призрак.
А теперь, самое важное. Я был свидетелем того, как эта бестия пообещала тебя спасти. И как я ныне вижу: слово она своё сдержала. Коль ты здесь, на свободе, а не на кладбище или где-нибудь под конвоем