вам немного для счастья надо!
На секунду задумавшись, Анита подтвердила:
– Это потому, что я не верю в глобальное счастье. Такое, чтоб на всю жизнь. А вот вспышки случаются. И они помнятся.
– И много таких? – Тася быстро скосила на нее глаза и опять отвела взгляд.
«Слишком мало», – у Аниты вдруг заныло в груди.
Как родился этот разговор? Зачем он? Нелепо разговаривать с незнакомым человеком о счастье… Не абстрактном, а твоем. Пережитом. Или только со случайными людьми и можно об этом? Ведь Тася наверняка забудет их разговор. Можно не сомневаться: в таком возрасте собственные переживания горами заслоняют чужие. Зачем тогда выпытывает? Своего счастья не хватает? Любимая дочка богатого отца, еще школьную форму не сняла, а уже фактически хозяйка гостиницы.
– Немного, – смягчила Анита, чтобы не показаться нытиком.
– Ну, расскажите хоть про одну!
Анита решила, что девочка хочет сравнить ее воспоминания со своими – чьи ярче. И не стала сопротивляться… В конце концов, Тася жила в этой гостинице дольше всех служащих. И хоть до сих пор была, по сути, ребенком, могла помочь. Детские впечатления бывают самыми правильными.
– Мы впервые на море…
– Ну, такое-то у каждого есть, – разочарованно протянула Тася. – Море – это такое всемирное счастье.
– Наверное, ты права. Тогда… Вот другое: мы с мамой прячемся в ледяном домике. Только мы с ней. Элька уже родилась, но она еще спит в коляске, а мы с родителями играем в прятки. Мама всегда пряталась вместе со мной. Наверное, боялась потерять. Тогда я этого не понимала… Мне просто нравилось, что мы с ней затаились в крошечной избушке и давимся смехом, пока папа нас ищет. И мама держит мои руки в варежках. Мы смотрим друг другу в глаза.
Несколько секунд Тася молчала, потом вдруг неловко вскочила, поскользнувшись на траве, метнула злобный взгляд и бросилась бежать. Аниту так и подбросило: «Что не так?!»
– Зря вы ей это рассказали… Вчера была годовщина смерти ее матери.
Подслушивать Максим не собирался. Вышел в сад, продолжая разыскивать Дашу, и вдруг увидел двух девчонок, валявшихся на траве. Тасю узнал, конечно, но подумал, что с подружкой, и лишь по голосу догадался, кто это с ней. Анита. Он уже посмотрел учетные записи, имя запомнилось. И такой голос, как у нее, не забудешь: колдовской, черт возьми! Неожиданно женский в щуплом теле. А у ее сестры – высокий, с льдинками. До сих пор звенит в ушах…
Анита смотрела на него в упор. «Глаза какие огромные, всего тебя так и сканируют!» – подумал Максим. Губы сжаты так, что не поймешь – то ли смешок удерживает, то ли ярость. Показалось, будто Анита борется с собой. Точно хочет сказать ему что-то, но не позволяет себе этого. Интересно, почему?
– Я случайно услышал, – буркнул он, когда Тася убежала.
– Вы так и не нашли Дашу? – спросила она неожиданно мягко.
Он даже опешил, готовый оправдываться и дальше. И мотнул головой:
– Как сквозь землю!
– Здесь ее не было, – Анита оглянулась вслед убежавшей девочке. – Значит, я сдуру по больному… Не знала.
– Конечно. Откуда вам знать?
Она болезненно поджала губы:
– Ох,