17 июля 1851 г. с трибуны Законодательного собрания в ходе дискуссии о пересмотре Конституции заявил: «Французский народ высек в несокрушимом граните и поставил посреди старого континента первую опору этого огромного здания будущего, которое будет названо в один прекрасный день Соединенными Штатами Европы»72. Интуиция великого писателя подсказала В. Гюго идею европейской конфедерации как единственного пути покончить с европейской реакцией и утвердить в Европе мир. Франция была призвана, по его убеждению, сыграть в этом процессе решающую роль, поскольку первой провозгласила идеалы свободы, равенства, братства. Мало кто знает, что именно по инициативе В. Гюго и Д. Гарибальди до 1888 г. выходил журнал «Соединенные Штаты Европы». Отметим, не углубляясь в исследование этого явления, что европейская федералистская мысль испытала сильное влияние идей и практики американского федерализма вследствие традиции, идущей от А. де Токвиля, отсюда и лозунг Соединенных Штатов Европы.
Вообще идея Соединенных Штатов Европы красной нитью проходит через весь XIX в., соприкасаясь с другой идеей, пробивающей себе путь, – идеей федерализма73. Крупнейшим теоретиком федерализма следует признать П.-Ж. Прудона, к сожалению, известного в России в основном лишь в связи с полемикой с ним К. Маркса. Между тем в «Истории идей федерализма» Б. Вуайена ему отводится отдельный том74. Все усилия прудоновской мысли были направлены на разрешение противоречий индивида и группы, труда и собственности, власти и властей, множественности и единства. Именно в контексте разрешения диалектического противоречия единого и его частей Прудон приходит к теории федерализма как универсального принципа организации общественной, политической, экономической жизни («глобальный федерализм»), применимого и к организации единой Европы.
В своем программном труде «О федеративном принципе» Прудон писал: «Европа слишком велика для единой конфедерации; она сможет создать лишь конфедерацию конфедераций»75. Ему же принадлежит высказывание, наиболее часто цитирующееся современными федералистами: «Двадцатый век откроет эру федераций или человечество вынуждено будет опять пройти через тысячелетнее чистилище»76. Для Прудона единственный способ сохранить целостность Европы – это обеспечить «единство многообразия», т.е. выстроить «Европу автономий». Парадоксально, но факт: Прудон выступал защитником системы Венских договоров 1815 г. Но для него сохранение системы 1815 г. было гарантией автономности государств-наций как единственный путь дать возможность вызреть условиям добровольного объединения европейских народов: «Дайте народам те свободы, которых они требуют; о, князья сего мира, выполняйте договоры 1815 года; более того, облекайте их в категории экономического права – и бьюсь об заклад, вы больше не услышите ни о национальностях, ни о границах»77. Европейский союз может быть построен только на федеративных началах как «Европа автономий». Европейская