Упоминалось и о том, что чрезвычайно высокая удельная мощность этих самолётов (553–584 л. с./т на взлёте) мало сказывалась на их скоростных показателях. Максимальная скорость И-16 тип 24 на высоте 4800 м составляла 489 км/ч, у И-153 «Чайка» этот показатель был и того меньше – 430 км/ч на высоте 5000 м. Относительно устаревший «Мессершмитт» Bf-109E-3 развивал 560 км/ч на высоте 4440 м, а новейший «мессер» Bf-109F-2 – 600 км/ч на высоте 5100 м. По идее, вполне могли уйти от перехвата «ишаками» (а также обогнать «чайки») и средние бомбардировщики He 111 и Ju-88, разгонявшиеся до 435–450 км/ч на высоте 5500–6000 м.
Пикировщик «Штука», несмотря на все свои несомненные достоинства, включавшие способность пикировать вертикально к цели, автоматику выхода из пикирования и весьма значительную бомбовую нагрузку, мог считаться шедевром авиастроения лишь в середине 30-х годов.
Но был у Люфтваффе и самолёт, который уйти от поликарповских «ястребков» не мог даже при очень большом желании – фронтовой пикировщик Ju-87B-2 «Штука», более известный на территории бывшего СССР как «лаптёжник». Максимальная скорость основы «воздушной артиллерии», во многом обеспечившей успех немецкой стратегии блицкрига в 1939–1941 годах, составляла весьма скромные 380 км/ч на высоте 4000 м (и это без бомб). Когда на более позднем этапе войны «продвинутый» вариант «лаптёжника» – Ju-87D – получил более мощный двигатель Jumo-211J, он всё равно не мог летать быстрее 400 км/ч на высоте в 4000 м (тоже без бомб). Как и упомянутые выше истребители Поликарпова, пикировщик «Штука», несмотря на все свои несомненные достоинства, включавшие способность пикировать вертикально к цели, автоматику выхода из пикирования и весьма значительную бомбовую нагрузку, мог считаться шедевром авиастроения лишь в середине 30-х годов. К слову, принятие «лаптёжника» на вооружение состоялось более или менее случайно и произошло исключительно по настоянию Эрнста Удета (Ernst Udet), назначенного Герингом отвечать за техническое оснащение Люфтваффе. В июле 1936 года Удет по неосторожности (или с похмелья: указанный персонаж всегда славился безудержным пьянством) разбил прототип конкурента «лаптёжника» – «Хейнкель» Не-118 – и в сердцах принял решение, которое тогда устроило далеко не всех руководителей Люфтваффе (Эдди Крик (Eddie J. Creek), «Junkers Ju-87. From Dive-Bomber to Tank-Buster», с. 49). Собственно, чтобы убедиться в том, что к лету 1941 года на редкость уродливый «Штука» пережил свой век, достаточно посмотреть на уже упомянутые «лапти» – обтекатели неубирающихся шасси. То, что Ju-87 могли эффективно применяться лишь при наличии у Люфтваффе воздушного превосходства и в отсутствие эффективного противодействия противника, стало ясно уже на этапе «битвы за Британию». 18 августа 1940 года официально считается «самым тяжёлым днём» этого многодневного сражения за воздушное господство над Южной Англией (А. Прайс, «Battle of Britain», с. 39). В тот день в ходе массированных налётов на базы британских истребителей Люфтваффе потеряли 69 самолётов. В том числе были сбиты и 24 бомбардировщика Ju-87 из 109, принявших участие в операции. Уровень потерь, составивший 22 %, оказался