наверное, голодные с дороги?
– Как волки! – кивнул Сережка, вдруг как-то резко почувствовав дикий голод, будто все последние дни чувство голода пряталось от него, таилось где-то в глубине тела, не решаясь заявлять о себе в сложившихся обстоятельствах.
После обеда вымыв посуду и отправив Сережку смотреть мультики по телевизору, Лидия Петровна присела за кухонный стол рядом с дочерью и потянула ее на откровенный разговор.
– Ну, рассказывай, что случилось на самом деле?
Маша бросила на мать затравленный взгляд с неожиданно блеснувшей слезой и опустила глаза. Сохранять гордый и независимый вид и держать спину прямо перед родным человеком было невыносимо трудно. По сути, Маша вернулась домой, как та старуха из сказки к разбитому корыту.
– Он меня бросил, мама… – долго сдерживаемые слезы потекли из глаз, голос дрогнул, – завел себе другую и ушел. Даже сына не пожалел. Ну, а я же гордая. Я унижаться не стала, развернулась и поехала домой, к тебе… Мне так плохо, мама…
Маша шмыгнула носом и уткнулась в теплое мамино плечо, вместе со слезами изливая скопившуюся в душе боль и обиду. Лидия Петровна обняла дочь, прижала к себе, тихонько покачивая, точно расплакавшегося младенца, утешая зашептала в дочкину макушку:
– Тише, тише, девочка моя, все образуется, все будет хорошо.
– Как же будет хорошо, мама? – Воскликнула Маша, поднимая на Лидию Петровну красные от слез, опухшие глаза. – Я же теперь брошенка, разведенка! Это так стыдно и унизительно! Я же пыталась сохранить семью. Я тебе не рассказывала, но он же обманывал меня чуть ли не со дня свадьбы. Он, как кобель, таскался за каждой юбкой! Но ради сына я терпела, терпела, закрывала глаза на его измены. А он взял и сам ушел!.. – Маша снова уткнулась в мамино плечо и разрыдалась в голос.
– Ну, милая моя, – сочувственно вздохнула Лидия Петровна, ласково поглаживая вздрагивающие плечи дочери, – это же было ясно с самого начала. Игорек твой был самым красивым парнем в институте, за ним бегали толпы девчонок, а он просто купался в женском внимании. Я и не сомневалась, что от своих кобелиных привычек он не откажется, даже женившись.
– Да? Ты не сомневалась? – Маша шумно высморкалась в бумажную салфетку и с удивлением уставилась на мать. – Почему же меня не предупредила? Почему не отговорила выходить за него замуж?
Лидия Петровна невесело усмехнулась.
– Ты когда последний раз материнские советы слушала, дочь моя? Ты же вбила себе в голову, что Игорь – самый лучший, раз самый красивый, что упускать такого парня нельзя, а то кто-нибудь другой уведет. Ты же выскочила за него, не спросив моего благословения. Если мне память не изменяет, то, что моя единственная дочь выходит замуж, я узнала за неделю до свадьбы. Ты же меня просто поставила перед фактом. А теперь спрашиваешь, почему я тебя не отговорила?
Маша опустила глаза. Права, ох, права была мама! Девять лет назад она, твердо уверовав в то, что