ничего уже и не осталось. Щенок Макс, которого старательно выращивал Захар, стал за это время огромным рыжим псом. Он был хорошо воспитан, да и кто же его воспитывал – он, Захар, другого бы он не потерпел в своем доме. Но самое главное – он стал хорошим другом, этой заслуги полностью себе кот не мог приписать, он старался быть справедливым, наверное, у пса это было в крови или генах.
Одно не особенно приятно – Захару всегда казалось, что Алина пса своего любила больше, ревность – было одним из главных, не особенно приятных чувств, но что с ней поделаешь.
Но в последние дни ноября, она показалась такой мелочью, когда кто-то из людей сказал на улице Максу, а он принес на хвосте домой весть о том, что наступает год поросенка.
– Да ты что, не может быть, – вспыхнул Захар.
– А я тебя когда обманывал? – обиделся пес.
– Ты нет, но знаешь, как часто люди лгут.
– Думаю, насчет поросенка они не солгали, там везде плакаты развешаны со свиными рылами, Алина календари покупала, и везде свиньи, свиньи.
– Да, плохо дело, – наконец поверил в неизбежное Захар, – и что нам делать, если в нашем доме поросенок появится. А то и не один?
Макс ничего на это не ответил. Он как-то был подозрительно спокоен. Принес дурную весть и лежит, голову на лапы положил. Захар приблизился к нему.
– Единственное, что остается незаметно съесть его, пока Алины не будет. По-моему хорошая идея.
– Плохая, – отрезал Макс, – с какой стороны не посмотри, Алина нам спасибо не скажет, мы в настоящих зверей превратимся, это только люди нас едят, а нам бы не стоило на них быть похожими.
– А то ты куриц не рубаешь, – напомнил ему Захар
– Рубаю, – согласился Макс, – только я их не убивал никогда, и самое главное, ветеринар говорил Алине, что нельзя есть свинину, печень заболит.
– Так ты о здоровье только думаешь.
– А кто о нем подумает, и о твоем тоже, кстати. А ты постарше меня будешь.
– Мог бы не напоминать, тактичный ты наш.
Они замолчали, Макс напомнил ему о том, что это не завтра наступит, и захрапел, у Захара сна не было ни в одном глазу. Надо было что-то делать, если кто-то из друзей им поросенка притащит.
Ночь окутала дом, где еще не выветрился запах доеденной курицы и макарон, которые больше всего на свете любили и кот и пес. Макс был гурманом, ему нравились немецкие макароны с яйцом, никакие другие не признавал, Захар в макаронах не был так привередлив, для него самое главное, чтобы они были, да курицы туда ему побольше попало – вот и кошачье счастье. Но любимые макароны были съедены, не только пес, и наевшийся досыта кот спал, хотя после такого известия, сон его был тревожен.
Снятся ли котам сны? А кто его знает. У других котов мы не спрашивали, но Захару снился сон. И снился не дремучий лес, – такие сны всегда прежде самыми страшными казались, но на этот раз был не лес, а город. Какой это было город сказать трудно, во сне вообще часто снится странный мир, и не поймешь,