после всех мелких, но многочисленных злоключений до многоэтажного офисного здания, в котором располагалась ее фирма, Аня, чувствовала себя восьмидесятилетней старухой, с усилием волочащей немощное тело на непослушных, натруженных за долгую жизнь, ногах. Непрерывно вращающиеся двери впустили в себя страдалицу вместе с десятком других спешащих на работу, тружеников офисов. Приятная прохлада кондиционируемого воздуха слегка освежила, раскрасневшееся от быстрой ходьбы и всевозможных переживаний, лицо. Огромный рабочий улей в тридцать восемь этажей встретил привычной деловитостью и чопорностью. Люди с равнодушными, бесстрастными лицами сновали от входных дверей к лифтам и от лифтов к дверям. Каждый спешил по своим делам. Лица, как и на остановке, серьезные и озабоченные. Все внутри этого бизнес-монстра немного не настоящее, не живое. Как всегда, в первые секунды сердце похолодело и сжалось. Не заставила себя ждать и ежедневная дурацкая мысль: «Мы все здесь как роботы. Ненавижу это место. Ненавижу эту работу». Мысль эта, упорно возникала, помимо воли, изо дня в день. Послав к черту идиотскую, отвлекающую от рабочего настроя, и портящую настроение мысль, Аня, почти бегом направилась к лифту. Двадцатиминутное опоздание! Это ужас, кошмар. В ее фирме это равнозначно, как минимум, измене родине. Добравшись до рабочего места, Аня вздохнула с облегчением. Все тихо. Слава Богу! Первый счастливый момент за утро. Шефа еще нет. Спасибо! Спасибо! Спасибо! Никто не вынесет ей ее несчастный, уже и так исстрадавшийся за сегодня мозг получасовой нотацией о безответственном отношении к работе и нарушении трудового распорядка. И премиальных ее не лишат, что тоже, кстати, не маловажно.
Едва личный помощник генерального директора, коим являлась Анна Владимировна Свиридова, опустилась в рабочее кресло, зазвонил мобильник. Аня страдальчески закатила глаза. Для полного счастья теперь еще брат Женя нарисовался.
– Да! – буркнула Аня, даже, не пытаясь, скрыть раздражение.
– Анька! Привет! – жизнерадостно завопил из трубки братец. А чего бы ему не быть жизнерадостным? Великовозрастному переростку, плывущему по жизни беззаботно и бездумно. Плывет себе так уже три десятка лет. Ловко цепляется за всех, кто рядом, очаровательная, эгоистичная рыба прилипала. Перекладывает свои проблемы на плечи других и в ус себе не дует, ни чувства вины, ни мук совести. Вполне доволен собой. Вполне счастлив. Великий паразит, врун и прохвост.
– Что тебе нужно? Я на работе. У меня нет времени. Так что, давай быстро.
В ответ слышится обиженное сопение. Но, видимо, дело важное и не терпит отлагательств. Брат решает не разыгрывать оскорбленное достоинство. По-прежнему жизнерадостно и дружелюбно переходит к делу.
– Анют! Мне очень-очень-очень нужна твоя помощь! Дело жизни и смерти!
Аня хмурит брови. Что ему что-то нужно, это и так понятно. По другим поводам он не звонит. И, естественно, всегда обязательно вопрос жизни и смерти. Видимо, ближайший родственник