нужно отдохнуть, – сказал она.
Вэй Цзюньхун внезапно схватил ее за руку, притянул к себе и заключил в объятия; Лун Мин пыталась вырваться, но он не отпускал ее.
– Вэй Цзюньхун! Отпустите меня! Это невозможно!
– Почему невозможно? Все возможно.
– Хорошо, я задам вопрос: сколько вам лет?
– А вам сколько?
– Это я вас спрашиваю!
– Двадцать восемь, – добавил себе один год Вэй Цзюньхун.
– Моложе меня.
– И что? Мне все равно! Жена Маркса[9] Женни[10] была старше мужа на четыре года, а Ма Или[11] старше Вэнь Чжана[12] на девять.
– А мне не все равно! Я не Женни и не Ма Или!
– Главное, что я не Маркс и не Вэнь Чжан, да? Я всего лишь простой полицейский.
– Я еще задам вопрос: что вам во мне нравится?
Вэй Цзюньхун был озадачен, он не мог ответить, не знал, как ответить. У него не было каких-то особых причин для этого или логических объяснений, он просто знал, что Лун Мин ему нравится, что он любит ее.
– Мне это кажется абсурдным, – произнесла Лун Мин. – Несколько дней назад, а точнее – пять, вы считали меня убийцей. А сегодня говорите, что любите меня и добиваетесь ответной любви. Вам это не кажется абсурдным?
– Я уже признал свою ошибку, и сейчас я ее исправляю!
– Вы совершаете еще одну.
– Нет! На этот раз я уверен в своей правоте! Я люблю вас, это – истинная правда!
– Это невозможно, Вэй Цзюньхун.
– Почему невозможно? Все…
– Я не люблю вас.
Вэй Цзюньхун остолбенел. Все знания о том, как нужно объясняться в любви, и секретные рецепты, почерпнутые из книг, в реальности потерпели жесткое поражение и оказались разгромлены, как французы в битве при Ватерлоо[13]. Он пошатнулся, и обнимавшие Лун Мин руки ослабили свой захват.
Лун Мин, воспользовавшись моментом, выскользнула из объятий Вэй Цзюньхуна, оттолкнула его и сама сделала шаг назад.
– Забудьте, что вы говорили сегодня. Я тоже сделаю вид, что ничего не было. Возвращайтесь домой.
Вэй Цзюньхун медленно отступал назад, глядя на нее, и все надеялся, что она попросит его остаться, что произойдет чудо. Он вышел из дома и уже стоял на улице, но Лун Мин не смягчилась и просто закрыла перед ним дверь.
Был ясный день с безоблачным голубым небом, школа казалась чистой и светлой. Лун Мин понимала, что это заслуга вчерашнего дождя. Шторм налетел в середине ночи, он хлестал по черепице и стенам, словно бил в гонг и барабан, шум стоял до самого утра, смертельно испуганная Лун Мин сжалась в комок под столом и так и просидела там, тоже до самого утра.
Сейчас она шла по территории школы, проверяя все здания и сооружения: сильных разрушений не было. Успокоившись, она с облегчением выдохнула и только сейчас смогла оценить красоту чистого неба и безмятежного спокойствия природы после дождя. Она вернулась домой, а когда снова вышла, то держала в руках сумку.
На