что ли… Не всегда ощущение от слов можно передать словом же точно. Конечно, если подумать еще…
– Зачем тратить время, если за нас уже подумали? – сказал отец Александр.
Как когда-то сам для себя, стоя перед тем же вопросом, он взял с полки Толковый словарь русского языка.
– Вот, послушай, что говорит Ожегов. Милость у него имеет два значения. Во-первых, она означает доброе и человеколюбивое отношение. Подходит, да? Но второе… Второе: «Благосклонность, полное доверие, расположение к кому-нибудь низшему со стороны высшего». Вот откуда неприятие! В слове «милость» мы чувствуем оттенок снисхождения, даже пренебрежения. Хочу сделаю, хочу нет… А теперь посмотрим толкование слова «милосердие»: «Готовность помочь кому-нибудь или простить кого-нибудь из сострадания, человеколюбия».
Он положил том назад повернулся к Захару Петровичу.
– Вот так. Помочь, простить… Независимо от своего или другого человека положения. Просто потому, что мы люди. Потому что по-иному человеку просто нельзя.
Так внезапно, через посредничество Александра Меня, смысл Божественного Слова проник в сознание Беркутова. Милосердие! Наиболее подходящее здесь понятие. А как важно! Ведь в этих словах, – кредо, само ядро религиозного сознания. Милосердие, – именно на нём должны основываться человеческие отношения.
Да, в Боровом нашёл отец Александр то, что искал всю жизнь. И друзей, которым всегда хотелось помочь, на которых всегда можно было опереться. Но и здесь не во всём он мог раскрыться. Вот как сказать тому же Беркутову, что в Петьке Блаженном видит он по-настоящему милосердного человека, что не для себя тот живет, а для людей. А что путь избрал себе столь неординарный, так в том не люди ему судьи. Ведь не лёгкости же он ищет для себя, а трудностей. Скорее для того, чтобы острее ощутить боль другого.
Люди в селах и хуторах непростые. Книжным словом к ним не пробиться, все истины требуют перевода на язык привычный и понятный каждому. Вся обстановка в Боровом: природа, пока не тронутая промышленной революцией, и полупатриархальный уклад жизни, —располагает к неторопливости в жизни и думах, выводит на внутреннее спокойствие. Ведь там, где царит суета, человеческая душа костенеет.
В городах – интеллект! А работа в городском храме сводится часто к череде модных крещений, бракосочетаний, отпеваний… Что можно знать о людях, стоящих перед тобой на проповеди? Встретиться и побеседовать просто так, без назидательности, нет времени у обеих сторон. Вот и не получается духовного контакта. А без оного что можно сделать?
В селе не так. Вся жизнь на глазах. Каждый у всех на виду. Легче заметить вспыхнувшую вдруг искру глубокого понимания. Помочь вовремя, нужным словом, – и вот уже человек смотрит на себя и мир чуть-чуть да по-другому. А камень в горах только стронуть с места…
Обо всем этом размышлял сейчас отец Александр, готовясь к проповеди, одевая поверх туники ризу. «Фелонь»,