на стаю кобелей, которым махнула хвостом сука в течке? Мог бы сразу спокойно ехать в банк и избежал бы новых трудностей в коллективе. Так нет же. Слишком ответственный, должен все держать под контролем, должен все перепроверять за своими подчиненными. Вот и нарвался… на бестию, что в одну минуту всех нас перессорила.
С каждым шагом завожусь все больше, и даже хлесткие капли дождя не остужают меня на улице. Оказавшись, наконец, в тишине своей машины, опускаю руки на руль и выдыхаю. Пора в отпуск, нервы совсем сдают. Три проекта подряд доконают кого угодно, к тому же если каждый длится от полугода до трех лет.
Поворачиваю ключ, слушая мерное урчание двигателя в ответ. Всегда действует как лучшее успокоительное, по крайней мере, для меня. Ее глаза снова вспыхивают в моих мыслях. Неспокойные, притягивающие… Насыщенный цвет красного дерева. Такими сглазить – раз плюнуть. Хорошо, что я не суеверен.
Выжимаю педаль газа и еду к распахнутым воротам, когда маленькая тень прыгает прямо на дорогу, в свет фар и под самые колеса. С визгом торможу, одновременно хлопая по клаксону на руле. Под его резким звуком я ощущаю запах жженой резины и мокрой земли, но глаз не могу оторвать от нее… Сердце, как сумасшедшее, тарабанит в груди. Ведь чуть-чуть бы еще разогнался и…
Василиса стоит так близко к капоту машины… нет, опирается на него рукой. Я все же ударил ее? Черт! Когда же этот день закончится?! Злость снова вспыхивает во мне. Откуда эта дуреха только взялась?! Об этом и спрашиваю ее, выскочив под проливной дождь. Она не смотрит на меня, но сжимается от громкого голоса. Так ей и надо! Что творит?! Но когда она резко оборачивается ко мне, хлестнув по плечу тяжелой массой своих кудрей, промокших и поникших, то я вижу на ее лице боль и замешательство. Она, что, не понимает, что я ее чуть не угробил?!
Встряхнув ее за худенькие плечи, я повторил свой вопрос уже тише.
– Одна несостоявшаяся роль не стоит суицида.
– Плевала я на твой фильм! Отпусти! – Вдруг пылко выдает она, вырываясь из моих рук и тут же заходясь в тихом стоне от боли. Вот теперь где-то глубоко меня кольнуло раскаяние. Ей же больно, идиот!
– Давай, отвезу в больницу. – Стушевавшись, предлагаю ей, неуверенно касаясь одного оголенного плеча. Холодное. Наверно, промерзла здесь до костей. Что сидела-то тут?!
– Нет. Провинциалка. – Ткнув себя в грудь, горько говорит она, и тут же обжигает меня взглядом. – Или забыл? С такой, как я, даже разговаривать не станут.
– Я заплачу… – Раскрыл я рот и тут же захлопнул обратно. Снова повелся на женские слезы, дурак? Мало Альбине уже заплатил? И эта туда же! Но девушка, оказывается, и сама против. Вон как полыхает гневом, сейчас аж задымится! Видно, не болит уже ничего.
– Обойдусь без вашей милостыни. Хорошего вечера, господин Князев! – Ехидно отозвалась она, неловко присев в старомодном поклоне. Издевается? Определенно. Не дожидаясь от меня последнего слова, она похромала