ожидала, что ты странный, но не настолько! – посмотрела на меня хозяйка из-под своей длинной белой челки.
От этого взгляда у меня предательски участилось дыхание.
– Что ж! Здесь все считают меня странным. И у каждого на то свои причины.
– Как можно вступать в противоборство с человеком, которого считаешь опасным преступником, зная, что боевых навыков у тебя нет?
– Трудно сказать. Испугался, наверное.
– Испугался?
– Да… но не настолько, чтобы забыть, что иногда блеф сильнее пули, а совесть мучительнее смерти. Все-таки со мной была женщина и четверо детей…
– Четверо прекрасно подготовленных вооруженных бродяг и та женщина, которая голыми руками задушила опытного бойца?
– Да… – Мой взгляд упал на край белой тарелки, горевший в луче солнечного света. – Неужели это сделала она?
– Ну, а кто же, если не ты?
Действительно, кто бы это мог быть, кроме нее? Возможно, это сделали какие-то разбойники, устроившие засаду в ночном лесу. Или Тетрикс повесился сам, не выдержав нашего общества. Хороших версий у меня не было.
– Аксель Фобос говорил мне, что Эра особенная, – произнес я, глядя, как хозяйка наливает в чашку желтую похлебку из супницы, – Он меня заинтриговал.
– Каждый человек в чем-то особенный, – Анхел передала чашку мне, а следом протянула твердый ломоть, похожий на ржаной тост.
– Согласен, кивнул я, принимая угощение, – Но не о каждом так подчеркнуто это говорят.
– Пусть говорят, – мягко кивнула хозяйка, – Всем необходимо хорошо подготовиться встретить ту, кем она когда-нибудь станет. И ей тоже.
Дверь снова открылась, и в столовую ворвалась Эра, потрясая над головой моим револьвером. Улучив момент, я зачерпнул ложкой желтую похлебку, сильно напоминавшую взбитый блендером том ям.
– Эх, я, дырявая башка!.. – виновато улыбнулась девушка, – Вот, возвращаю.
– О! Благодарю, – откликнулся я, скользнув взглядом по барабану.
Патроны были на месте.
– Ты сказал, что твое оружие – это слова, – вернулась к старой теме Эра, потянувшись ко вторым блюдам. – Разве словом можно убить зверя?
– Зверя – нет, – покачал я головой, прихлебывая супчик. – Он слов не понимает. В наши города, туда, где я жил раньше, дикие звери не заходят. Есть бродячие кошки и собаки. Иногда лисы. Они почти неопасны, если не считать всякой заразы.
– А вот человека ранить и убить словами очень даже можно. – Взгляд Анхел на секунду замер, и она положила приборы. – Уж поверь мне!.. Можно сказать такое, что человек пойдет и сведет счеты с жизнью. Или… вот живой пример: нашего гостя чуть не сгубила обычная клевета.
– Кажется, вы уже знаете обо мне больше, чем я сам, – решив добавить в разговор немного юмора, произнес я.
Отчаявшись отгрызть ломоть, похожий на тост, я сунул угощение в чашку из-под супа. На мою попытку пошутить собеседницы не отреагировали.
– Конечно,