ничего, кроме того, что и так было очевидным, я не сказал. Темноволосая, с белоснежной кожей и красивыми чертами лица. Пропорции тела казались нормальными, но сами размеры явно превосходили норму.
– Мертвая ца-царевна! – выдохнул Даня.
– Сожжем ее, раз все равно мертвая? – с надеждой спросил Воха.
– Нет! – неожиданно пронзительно взвизгнул Даня.
– Да она сутки гореть будет, даже если ее в жерло вулкана сбросить, – поежился Юрик. – Я рядом с ней себя коротышкой чувствую. Гномом каким-то.
– И вообще, может она и не мертвая вовсе, а спит, – подытожил я. В затхлом воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием догорающей домры.
– У тебя борода загорелась! – внезапный восторженный крик Вохи вывел нас из ступора. Но на свой счет информацию не принял никто, потому что бороды ни у кого из нас не было и быть не могло.
– А-а-а!!! – завопил Юрик, раньше, чем мы успели переспросить Воху, что он имеет в виду. Выронив обуглившийся инструмент, хоббит бросился к выходу, но промахнулся и со всего размаху налетел на бетонную стену. Взяв Юрика под руки, мы с Даней потащили его выходу – дорогу нам освещали тлеющие и чадящие волоски невесть откуда взявшейся у хоббита бороды.
Оказавшись снаружи и посмотрев друг на друга, прежде чем заорать самим, мы ощупали собственные лица. А уж потом заорали во все глотки. Сомнений не осталось – мои руки вместо щек наткнулись на жесткую кучерявую поросль, а глаза – на такую же растительность на лицах Вохи, Юрика и Дани.
– Мой отец до пятнадцати лет не брился, – задумчиво сказал Даня, прекратив орать.
– Юрику теперь вот тоже долго бриться не придется, – кивнул Воха. – У него борода до макушки сгорела.
– Да о чем вы?! – не выдержал я. – Нам по тринадцать лет, а у нас за минуту бороды, как у Льва Толстого отросли. Что вообще происходит?!
– Стареем? – опаленный хоббит подал слабый голос. Я с ужасом вспомнил сказку о потерянном времени, в которой злые волшебники превратили малолетних оболтусов в стариков, а сами омолодились. Но, вглядевшись в лицо Юрика и тщательно осмотрев собственные руки, успокоился – никаких старческих признаков не было.
– Нет, – сказал я. – Время внутри подвала, судя по всему, идет с той же скоростью, как и снаружи.
– А кроме бород вы ничего не заметили? – хитро спросил Воха.
– Ты про это? – Даня опустил глаза к своему паху. – Такое и раньше случалось.
– Я, кажется, тоже возбудился, – пробормотал Юрик.
– Ну и что? – злясь на свой колом вставший член, огрызнулся я. – У висельников, говорят, так встает, что пуговицы от ширинки как автоматные очереди летят.
– Бороды, стояк, – Воха сделал многозначительную паузу. – Парни, мы стали настоящими мужиками!
– Пошли отсюда, мужики. Завтра в школу, – сказал я. Никто не возражал. Юрик повесил замок обратно, хоть и не стал его защелкивать, и мы молча пошли домой к Дане. Его родители возвращались поздно, поэтому у нас был шанс сбрить бороды в комфортных условиях и