коридор. И кто-то идет к нам из темноты. Кивая и утробно рыча от голода.
И тут я вспомнил про «ураган» и прапорщика Севцова. А это мысль… хотя и дурацкая. Я приготовил фонарь.
– Ходу, Батый, ходу! – зашептал я ему в ухо. – Жми вперед!
– Я не вижу ни черта! – огрызнулся Батый. Эх, взять бы тебя, дружок, за твои розовые уши-лепешки… И приложить упрямой головой об стену. Только разве что стена пострадает. Голова-то чугунная или даже каменная.
– Ничего, зато я вижу. Вперед!!
Раз, два, три… Мудачок пер нам навстречу. В последний момент я врубил фонарь. Как фары «урагана».
Мертвяк дернулся, свернул и врубился с разгону в какую-то свою внутреннюю Монголию. В смысле, в стену.
Мы проскочили.
– Привет Пржевальскому! – я взмахнул фонарем. Бум! Удар тяжеленным фонарем расколол череп мертвеца.
Мертвец ударился в стену и начал сползать. Готов.
Батый пер вперед, как советский ядерный щит на техобслуживание. Молодец, хороший тягач. Я снова выключил фонарь. И затем снова включил – следующий мертвец, ослепленный, промахнулся мимо нас с Батыем.
– Левее, – приказал я. – Поднажми, дорогой!
Справа вдруг загрохотал «калаш», слева выстрелил дробовик. В темноте я видел только вспышки выстрелов. Снова заговорил «калаш». В следующий раз я не успел включить фонарь – и Батый просто снес мудачка с дороги. И даже, кажется, не заметил этого. Хорошо быть Кинг-Конгом.
И вот мы выскочили на улицу. На асфальте, на камнях пандуса я увидел красные отсветы. Задрал голову.
Пылал верхний этаж «Космоса». Кто-то из мертвецов добрался до огня, видимо.
Вот и наши «точилы».
Я бы хотел сказать, что дальше все было гладко и удачно. Но против фактов не попрешь.
Наши машины так и стояли у входа в гостиницу. Все на месте. Я достал ключ из кармана ветровки. Патроны для «макара» со звоном рассыпались, черт побери. Я протянул ключ Батыю.
Батый открыл дверь и посадил меня в машину, на водительское место. Затем положил мой «макар» на пассажирское сиденье.
– Куда ты меня? – сказал я. – Садись сам за руль!
– Я не умею, – сказал Батый. Тьфу ты, чертовы вольные борцы. Все у них не по-человечески. А я-то как буду машину вести?! У меня ноги сломаны, блин. Батый обошел машину с другой стороны, собрался сесть. Но вдруг повернулся и пошел обратно. Что такое?
Перед машиной стоял диверсант. Он смотрел на меня, не отрываясь. У меня вдруг занемел затылок…
– Боря! – крикнул я. – Отойди с дороги!
Боря кивнул.
– Боря!
Боря еще раз кивнул. Потом еще. И тут я понял.
– Боря?
Бывший диверсант стоял перед машиной, весь в отсветах пожара, и кивал.
Это больше был не Боря.
Драгоценный дробовик «бенелли» выпал из его руки на асфальт. Зараза все-таки добралась до сердца и мозга Бори. Диверсант медленно опустился на колени, словно пьяный. К нему подошел