исполнителем, трепетно вынашивается, взращивается, как младенец при рождении. Значит она осмысленна! Сотворена композитором, как и мир – творцом! – важно произнесла Мия, так будто давала неоспоримое академическое определение.
– Оставь эти профессорские лекции, мы не в консерватории, – уловила её нравоучительный тон Джои. – Ты, как и я, сочиняешь лирику по вдохновению, поэтому она всегда у тебя вкусненько звучит.
– Ты сама знаешь, что творчество – это не только вдохновение и талант, это ещё и упорная работа ночи напролёт.
– Знаю я твой ночной труд в поисках вдохновения, – произнесла Джои с сарказмом.
– Да он пагубен и гадок! Жаль, что слишком поздно я оказалась в этом обличена, – с сожалением ответила Мия. – А теперь я беспокоюсь за тебя.
– И я беспокоюсь, боюсь, что ты потеряла рассудок. А как же смешение стилей? – возразила вопросом Джои. – Когда их играют, то вообще в ушах стоит полный хаос. Ничего разобрать невозможно, но всё же это музыка, и она кому-то нравится.
– Людям нравятся не просто наборы звуков и слов, им важна целиком мелодия, её смысл, влагаемый творцом, – продолжала Мия. – Только так она способна вызвать эмоциональный отклик. Правильная, ритмичная, чем лучшие и грамотнее она сделана, тем чище поёт душа, сливаясь с мелодией воедино. В таком хаосе скрывается намеренный порядок, потому что цель его конкретна. Тебе ли не знать? Так же происходит и с верой. Она вспыхивает и угасает и может завять как цветок.
– Кстати, я забрала со сцены твои хризантемы. Они вон там, – указала Джои в сторону студии за стеклом.
– Спасибо, но мне они уже не пригодятся, – огорчённо ответила Мия.
Она посмотрела на стоявший рядом с микшерным плутом чёрный букет, почти такой же какой ей подарили в больнице, только на этот раз куцый и опавший. В студии оставалось всё меньше народа, но те, кто присутствовали, вели себя странно. Кто-то из звукоинженеров смотрел на неё вытаращив глаза, кто-то создавал имитацию бурной рабочей деятельности, явно стараясь отвлечь собственное внимание. Мия подумала, что у неё что-то так с внешним видом. Она придирчиво себя осмотрела, пригладила одежду, расправила смявшиеся складки платья. Среди всех присутствующих Мия обратила внимание на загадочного человека в чёрном, стоявшего у колонок в тени. Он показался ей знакомым, но печаль за несговорчивость подруги отвлекла от подозрений. Мию расстраивало то, что Джои плохо слушала и не воспринимала сказанное всерьёз. Даже возникло неприятное дежавю. Мия внезапно почувствовала себя на месте Измаила и поняла, как ему нелегко сталкиваться с её равнодушием к финансовым проблемам. Таким поведением Мия невольно причиняла ему боль. Поняв это, она лишний раз убедилась в истинной правоте небесного света, когда он говорил о том, что добро всем людям не совершить и для всех оно относительно.
– Мне вообще порой кажется, что всё так беспорядочно, а все наши трудности идут от попыток людей упорядочить