лицах умиление стало для Мии настоящим лекарством. Остудило сердце, сдуло с души раскалённый пепел тревог. Мия пришла в себя, громко высморкалась в рукав и всем широко улыбнулась.
– С кем не бывает. Замучила аллергия, но ей не испортит всю радость от нашего концерта! – мило улыбнулась Мия и помахала всем со сцены рукой. – Мы подготовили для вас несколько новых песен! Ну что друзья, готовы получить их в подарок?!
Зрители загудели с нетерпением. Затолкались, запрыгали, разноголосо воскликнули «Да!»
– Тогда поехали-и-и-и! – протянула Мия.
Она кокетливо обняла микрофон и одарила зал непревзойдённым, завораживающим вокалом сольного вступления. Шотоха крутанула палочками, сдала ударный ритм, и все музыканты группы заиграли новую мелодию.
Мия отдалась выступлению целиком, посвятила публике всю себя, прониклась всем сердцем и вспотела от усталости уже после второй песни. Она щедро делилась с людьми бушующим в груди счастьем и получала искреннюю радость и восторг от публики взамен. После каждой композиции зрители окунали Мию в овации с головой. Зал весь кипел, бурлил, как штормивший океан, захлёстывая шумными волнами аплодисментов. Зрители пели вместе с Мией таким громким хором, что порой заглушал мощность колонок в особенно эмоциональных припевах. Она это видела, слышала, всем нутром чувствовала и намеренно стихала. Позволяла публике петь вместо себя. Иной раз Мия была аудитории и вовсе как исполнитель не нужна. Подхваченные восторгом зрители с энтузиазмом исполняли её партии под играемый ею же аккомпанемент.
Мия всех поражала излюбленной техникой пения. Во время напряженных припевов под нарастающую мелодию она не обрывала и без того натянутые до предела звуки, а нежно отпускала в свободный полёт. Только Мия могла так делать, а её умелым голосом это получалось особенно великолепно. Её бесподобное пение возносило слушателей до небес, отзывалась у зрителей в сердцах и затрагивало самые глубокие чувства. Все стремились его повторить. Энергия творчества целиком передавалась в разум, завладела мыслями и переносилась в души, подчиняя сердца волнительным ударам, а тело – музыкальному ритму. Участницы группы временами намеренно ослабляли звучание мелодии, позволяя залу во всю петь. Шотоха приглушала барабаны, Лиццу мягче давила на клавиши, так аккуратно и бережно, что и вовсе едва их касалась, а Джои и вовсе отпускала гитару. Зал было особенно слышно в начале тихих вступлений, но потом оглушительно громко уже и во всех куплетах и припевах. Под конец концерта люди просто не давали Мие исполнять соло, а оборудованию воспроизводить голос и звук. Обрушивали на исполнителей всю силу хорового пения. От превышения мощности сгорела колонка с усилителем. Пришлось сменить два адаптера, а сцену остужать мощным кондиционированием. От постоянных скачков и выкрутасов на гитаре у Джои под конец лопнула струна. В напряжении у Лиццу на синтезаторе