пальцем на Салима и говорили: «Смотри, вон идёт мальчик, который тебя спас». В праздники и семейные торжества её просили отнести сладости и прочие угощения соседям, и обязательно упоминали Салима. Так в сердечке маленькой девочки постепенно поселилось доброе чувство к соседскому мальчишке. Сначала-то она пугалась всякого воспоминания о том дне, и Салим вызывал у неё страх, сопутствующий тем воспоминаниям. Но время, которое может вылечить даже от тяжёлой жизни, излечило и страх девочки. По крайней мере, он уже не проявлялся в плаче, и в попытках убежать с глаз долой от этих противных взрослых, напоминающих о минуте ужаса. Через пару лет Салима отправили в военное училище, он стал появляться в Дербенте лишь два-три раза в год, и маленькая Халида постепенно забыла и о нём и о землетрясении. Он стал взрослым, а она всё ещё оставалось ребёнком. Так начиналась совместная история жизни Салима и Халиды, родителей Ясмины.
***
И вот Салим приехал домой из Москвы, встретил уже взрослую Халиду и…
Эй, давайте скажем это слово вместе! Раз, два, три: влю-бил-ся! Получилось вместе со мной, произнести? Не знаете? Нет? Ну, всё равно я похвалю Вас, мой весёлый читатель. Вы молодчина! Я Вас похвалил – а Вы похвалите автора перед своими друзьями и родственниками. Договорились? Итак…
В жизни не всё столь чудесно, как в авантюрных романах, из-за вполне осязаемых трудностей. Была запятая и в отношениях Салима и Халиды. Халида была обручена. Обручена с одним м… хм… Салим говорил с «болваном». Давайте и мы будем придерживаться его околоармейской терминологии. Тот парень действительно был болваном, и Салим правильно его так обзывал (и другие тоже). Почему? На три года старше Халиды… В глазах автора этот факт не характеризует его с плохой стороны, но возможно, кто-то из читателей и в этом найдёт повод недолюбливать болвана. Так вот… В милицию попадал много раз. Два раза его из института гнали. Отец его дал добрым людям немало денег, чтобы те стали ещё добрее и оставили поганца учиться. Потом чуть в тюрьму не угодил – опять пришлось бате откупаться за спиногрыза. Было ещё множество прочих неприятностей, причинённых болваном как близким, так и чужим людям, по ходу его бестолкового существования. Понятное дело, Халида с ужасом думала о том, что судьбой ей предназначено посвятить жизнь этому абреку. Временами этот ужас затмевал даже тот, что она пережила во время землетрясения.
Родители девушки неоднозначно оценивали растущий хулиганский рейтинг жениха. Отцы обручённых дружили и хотели породниться. Мать Халиды, когда этот хулиган ещё не раскрыл во всей полноте свой разбойничий образ, была сторонницей брака дочери с ним. Однако позже она стала колебаться. Не раз она высказывала сомнения мужу: как с таким мозгодёром будет житься нашей доченьке? Однажды она даже задала вопрос родителям мозгодёра: «А стоит ли нашей дочери