задействовалось большое количество людей, с четким центром управления. Одно дело – видеть это по телевизору, и совершенно другое – наблюдать «вживую». И когда на Конгрессе в Ливадии мы поняли, что нет силы, которая могла бы этому движению сопротивляться на местах, то стало ясно, что вовлечение юго-востока в этот круговорот экстремизма – вопрос лишь времени. После захвата центральной власти в Киеве эти люди пойдут в регионы и сметут все и всех, не остановятся ни перед чем. И туда докатятся насилие и кровь, будут человеческие жертвы – все, что мы фактически тогда видели в столице. Вот это, наверное, то, что нас мобилизовало на такое отчаянное сопротивление, которое крымчане готовы были оказать, если бы мой прогноз оправдался.
Еще одним ярким эпизодом февраля 2014-го для меня стала наша с Владимиром Андреевичем Константиновым и некоторыми коллегами по Президиуму Верховного Совета поездка в Москву 20 числа. Мы встречались с представителями высшего политического руководства России, в том числе со спикерами обеих палат Федерального Собрания РФ – и Государственной Думы, и Совета Федерации. Но на тот момент Россия могла оказать нам только моральную поддержку, хотя ее лидеры, безусловно, были на нашей стороне. На словах они нас горячо поддерживали и сопереживали тому, что происходит, но в плане практических действий мы оттуда уехали с полным ощущением того, что нам нужно пройти свою часть пути и за нас ее не пройдет никто.
А буквально на следующий день, 21 февраля, мы с коллегами по парламентскому корпусу автономии прибыли в Харьков на съезд депутатов всех уровней юго-восточных областей и Крыма, на который должен был прилететь и Виктор Янукович. Во всяком случае, его мы все ждали, но так и не дождались. Зато там мы первый раз столкнулись с националистическими бандами, но уже не по телевизору, а воочию. Когда мы вышли с заседания съезда, нас встречали несколько тысяч головорезов с металлическими щитами, дубинками, битами, в касках. Они колотили по щитам своим «инструментарием», создавали жуткий грохот, и это явно была попытка психологически запугать делегатов. Озверевшую толпу, из нутра которой доносится рев, крики «Слава Украине!» и все прочие «кричалки» майдана, с большим трудом сдерживал кордон правоохранителей. Увидеть такое – и где, в Харькове! – мы тем более не ожидали! А ведь, напомню, еще не было подписано «соглашение» и Янукович оставался президентом.
Наверное, это один из немногих моментов, когда было по-настоящему страшно. Потому что милицейский кордон, который там стоял, не мог нас защитить, мы это понимали прекрасно, и если бы была поставлена задача, то через 30 секунд на наши головы обрушились бы дубинки и биты, нас бы смели, и неизвестно, какой кровью все это закончилось бы. Мы еле успели быстрым шагом, практически бегом, добраться до автобусов и выехать в аэропорт, а в Крым прилетели с ощущением, что наша республика в борьбе с этим злом осталась один на один. Если националисты и экстремисты уже в Харькове – абсолютно русскоязычном и русскокультурном городе, где я учился