и читаю:
Здесь не на что смотреть. Закрой глаза.
Я иду медленно-медленно, почти останавливаюсь, глядя на записку и повторяя про себя ее текст.
Слова кажутся знакомыми, как будто я где-то уже их слышала. Или говорила… Не знаю.
Звучит второй звонок, предупреждение, что занятия начнутся через минуту. Так что я складываю бумажку, убираю ее в медальон и закрываю его.
Вокруг меня народ мечется вверх-вниз по лестнице. Я бегу к нужному кабинету, на ходу убирая кулон в карман джинсовых шорт.
Кому принадлежит этот медальон? Члену семьи? Подружке? Может, он украл его? Он живет в Бухте, в конце концов, и, судя по тому, в каком состоянии его руки и джинсы, родители не особо следят за тем, что происходит с сыном. Возможно, у него совсем нет денег, и раз уж он смог войти в мой дом, не оставив на двери ни единой царапины, уверена, он делал подобное раньше.
Мне очень хочется разыскать его прямо сейчас и вернуть свой дневник, но мои записи, скорее всего, у него в шкафчике или в машине. Кроме того, я ему не доверяю, и не факт, что у меня получится быстро и незаметно провернуть с ним обмен. Тогда на меня будут показывать пальцем из-за того, что я разговариваю с тем странным парнем, который вчера уронил меня прямо на задницу. Я не хочу, чтобы нас с ним снова видели вместе.
И, к счастью, сегодня на занятии по искусству я его не наблюдаю. Может, он забросил этот предмет.
Или – и тут мое сердце немного падает – его сегодня нет в школе. В глубине души зарождается беспокойство. Меня не радует перспектива снова возвращаться на ту свалку и искать его. Я получу назад свою тетрадку.
После искусства я иду на английский с текстом, тетрадью и копией «Лолиты» в руках. И, как только захожу в класс, вижу его: сидит в левом от меня ряду, на одну парту дальше.
Я ощущаю одновременно и облегчение, и легкое раздражение. Вчера его не было на этом предмете. Он собирается появляться время от времени и на остальных моих уроках?
Но он, кажется, меня не видит. Прямо как вчера на искусстве, просто сидит на месте и с хмурым видом пялится вперед, как будто ему неудобно здесь находиться.
Я сажусь на свое место и вдруг обращаю внимание, что его джинсы и футболка сегодня чистые.
Мистер Фостер включает проектор, и экран его ноутбука появляется перед всем классом на большой белой доске. Он ходит между рядами и раздает проверенные сочинения. Звенит последний звонок, разговоры в классе затихают, но народ продолжает шептаться, пока учитель ходит между рядами.
– Я рискну задать вам каверзный вопрос, – говорит мистер Фостер, останавливаясь у моей парты. В руках он держит мою работу и смотрит прямо на меня. – Вы саму книгу-то читали или только рецензии?
Я слышу, что кто-то усмехнулся у меня за спиной, и улыбаюсь: без сомнения, это Джей Ди.
– Вы просили проанализировать сюжет, так что я посмотрела фильм, – объясняю я, выдергивая у него из рук свою работу по «Анне Карениной». – Осторожно, спойлер: там очень много обнаженки.
В классе раздаются смешки, я чувствую, как кровь вновь течет по венам, и наконец отхожу от легкого