это имеет к нашим сотрудникам?
– Герр Воронин, ваши люди организовали взрыв в квартире Барлаха. Там пострадало еще шесть квартир, есть несколько раненых. У Нигбура осталась вдова, которая потребует большой компенсации, если выяснится, что он погиб не своей смертью.
– Вы полагаете, мы можем договориться?
– Конечно. Вы сообщаете нам причины вашей очевидной нелюбви к Барлаху и Нигбуру, а мы высылаем вашего сотрудника и не предаем огласке аварию, в которую попал Нигбур. Думаю, вы не будете доказывать, что Барлах и Нигбур не были даже знакомы?
Воронин остановился. Он был в темном плаще, его собеседник – в темной куртке. У обоих клетчатые темные кепки. У Воронина – синяя, у Хермана – коричневая.
– Я должен доложить о нашем разговоре в Москву, – ответил Воронин. Он понимал, насколько важен их разговор для руководства Службы внешней разведки России.
– Конечно, – согласился Херман, – но мы хотели вас предупредить, что в случае повторного террористического акта, проведенного на территории Германии или в любом другом месте против наших граждан, мы немедленно предадим огласке все имеющиеся у нас сведения. Вы меня понимаете, герр Воронин?
Москва. Ясенево.
29 октября 1999 года
Совещание началось ровно в десять утра. За столом сидели несколько человек. Каждый из них осознавал меру собственной ответственности и личную причастность к проводимой операции. Здесь собрались люди, допущенные к самым важным секретам внешней разведки России. Вел совещание руководитель Службы внешней разведки.
– Положение не просто сложное, – закончил он свое выступление. – Мы поставлены перед лицом самой серьезной угрозы, которая когда-либо существовала для нашей службы в Европе. Очевидно, речь идет об «апостолах», особо законспирированных агентах, о которых никто и никогда не должен был знать. Но неизвестный нам источник согласился предоставить американцам всю информацию по этим агентам, добавив к ним списки агентуры, которую нам удалось «законсервировать» в период объединения Германии. Георгий Самойлович, – обратился он к одному из своих заместителей, – я хочу знать ваше мнение о случившемся.
Здесь не принято было вставать. Несколько пар внимательных глаз посмотрели на заместителя руководителя Службы внешней разведки, курировавшего в том числе и агентуру в Центральной Европе. Георгию Самойловичу Осипову было пятьдесят два года. Это был настоящий профессионал, один из тех, кому удалось остаться в разведке после распада Советского Союза и развала КГБ. Только благодаря усилиям академика Примакова, возглавившего внешнюю разведку России в этот сложный период, удалось сохранить кадры и потенциал бывшего Первого главного управления. Среди профессионалов, работающих во внешней разведке, уже третий десяток лет был и генерал Осипов.
– Мы получили сообщение о возможной сделке, – глуховатым голосом пояснил Осипов. – Неизвестный нам агент вышел через некоего Дитриха Барлаха на резидентуру