Рейна, свободный доступ в Берлин не считался таким уж важным вопросом. Более того, упорно придерживаясь сверх меры преувеличенной оценки военной мощи Германии, американский Комитет начальников штабов был убежден, что окончательной победы над Германией можно добиться только при помощи русских.
Продолжая подобные спекуляции, мы заодно могли бы заинтересоваться, что произошло бы, если бы Сталин, до того как пригласить в Ялту Рузвельта, сказал Жукову: «Чем вы там занимаетесь? Готовитесь к наступлению на Берлин? И когда начнете? В течение пяти дней? Превосходно…»
Если бы советские войска достигли Берлина в самом начале февраля, Гитлеру со товарищи пришлось бы скрыться на юге, чего они не сделали в апреле, и, что более важно, перед Красной армией была бы открыта вся Германия. И можно было бы не беспокоиться об «Альпийской крепости» Гитлера, а двинуться прямо на индустриальный центр Германии. Захватив в руки все самые ценные призы, стал бы Сталин придерживаться договоренностей плана Эттли? Довольствовался бы он меньшим, чем то, что мог получить?
Задолго до Ялтинской, даже до Тегеранской конференции Черчилль провел немало бессонных ночей в мыслях о том, что Красная армия может двинуться западнее Вислы. Что касается пересечения ею Эльбы, то он не остался бы в стороне. Насколько радикальные контрмеры принял бы Черчилль, зависело от поддержки американцами того, что он мог предпринять. Нам известно, как далеко Черчилль был готов зайти, поскольку он публично признал, что перед концом войны лично приказал Монтгомери сохранить немецкое вооружение на тот случай, если им придется использовать его для сдерживания русских[13]. По очевидным причинам этот приказ не может быть обнаружен в британских архивах, однако, вскоре после разоблачительного признания Черчилля, Монтгомери подтвердил, что не только получал подобный приказ, но и действовал в соответствии с ним.
Остается открытым вопрос, смог ли Черчилль принудить американцев присоединиться к нему даже в том случае, если бы русские двинулись на Рур, или нет. Не следует забывать о тогдашней ошеломляюще высокой репутации Красной армии среди американцев. И общественное мнение в Соединенных Штатах вряд ли допустило бы, чтобы Дядюшку Джо (то есть Иосифа Сталина) вознаградили бы бомбами только за то, что он слишком хорошо сражался.
Таким образом, не имелось ни малейшей возможности, чтобы вся Германия оказалась под властью Советов, даже если бы Сталин приказал взять Берлин еще в феврале. Но тогда могло произойти и совершенно противоположное: в течение той весны 1945 года американцы могли оправдать ожидания многих немцев, заключив с ними соглашение против русских в попытке вырвать из хватки Сталина не только Германию, но и всю Центральную Европу. (Не стоит забывать, что американцы стояли на пороге создания первой атомной бомбы.)
В любом случае решение Сталина избавило западных союзников от принятия весьма непростого решения.
«Невозможно