всерьез.
– Хотела бы я посмотреть на их лица, когда они обо всем узнают, – призналась она. – Пообещай, что все заснимешь и пришлешь.
– А ты пообещай сохранить все в тайне. Не говори никому, даже нашим друзьям – вообще никому. В курсе только ты и Кэндис. Если этот секрет станет известен слишком многим, кто-нибудь точно его выдаст. А я не смогу одурачить других студентов, если они будут знать, что с ними на курсе учится кто-то из обезьян.
Иссетт скорчила рожицу:
– Не называй себя так!
– Пожалуйста, имейте уважение к другим людям, пытающимся в это время спать, и убавьте уровень шума, – повторил механический голос.
Мы обе застонали.
– Ты даже своему психологу не скажешь? – потрясенно спросила Иссетт.
– Я отказываюсь от психолога. После окончания Следующего шага он необязателен.
Я была не слишком высокого мнения о психологах и чувствовала, что сеансы с моим врачом – пустая трата времени.
– А я без своего пропаду, – пожаловалась Иссетт, но спорить не стала.
Она верила в психологов, а я нет. Мы уже много раз спорили по этому вопросу раньше, чтобы вновь его поднимать.
Иссетт вернулась к теме разговора:
– Не понимаю, как у тебя выйдет их провести, даже если удастся сохранить все в секрете. Ты же не знаешь их мира: правильной одежды, манеры речи… Да, мы смотрим телевизор, но… Во всех секторах существуют собственные глупые словечки, которых нет в тех фильмах и передачах, что мы смотрим. Нам ведь не показывают внутрисекторные фишки, только иногда в комедиях, когда о них говорят в шутку.
Я кивнула:
– Да, они все говорят на Языке, но и диалекты везде есть. В секторе Альфа самый сложный диалект, потому что в нем находятся первые планеты, заселенные после Исхода. А ты знала, что чем моложе сектор, тем больше его диалект похож на стандартный Язык? Я слышала об этом в передаче про исторические лингвистические карты, и…
Иссетт заткнула пальцами уши:
– Никаких уроков истории! Плохая, плохая Джарра!
– Перестань так делать.
Она вытащила пальцы из ушей.
– А ты перестать читать мне лекции по истории. Ты всегда на них скатываешься.
– Неправда.
– О да, правда. Ты помешанная.
– Я не помешанная.
Иссетт наградила меня своим особым взглядом: тяжелый взгляд, в котором читалось, что она права, а я – нет, и мы обе это знаем. С этим было сложно спорить, и я сдалась.
– Ладно, раз ты так говоришь… В общем, если я притворюсь, что приехала из какого-то сектора, там неизбежно обнаружатся другие студенты оттуда, а у меня не будет ни акцента, ни знания диалекта. Поэтому я собираюсь сказать, что мои родители – военные.
Иссетт подозрительно посмотрела на меня:
– Это из-за того, что ты фанатка Аррака Сан-Домекса?
Нет, совершенно точно нет. Да, я выбрала Асгард из-за Аррака Сан-Домекса, и да, он играет в «Защитниках» военного, но в этом вопросе мое решение всецело основывалось