понял и не скрывал разочарования. Он возлагал на меня большие надежды, ввёл в программу, а я медленно сдувался у него на глазах. Он усомнился и в моей преданности команде. В конце года, когда надо было тренироваться с командой, я свалил домой, чтобы принять участие в местном турнире, который легко выиграл. Мне требовалось доказать себе, что снова могу побеждать. Мой тренер, узнав о том, что я увиливал от тренировок, вместо того, чтобы взять меня на предстоящий турнир Pac 10, решил наказать всех участников моей весовой категории. Это говорило о многом. Ранее я выиграл несколько схваток, но вместо того, чтобы отправить меня на соревнования и посмотреть, что получится, он просто вычеркнул всех ребят из моей весовой категории. Таким образом, он высказал мне своё отношение.
В следующем году я выиграл двадцать схваток, показав, что стал крепче. Наша команда выглядела очень сильной, и я радовался, что перестал быть слабым звеном. Я вылез из образовавшейся было ямы и почувствовал уважение тренера и товарищей по команде.
В тот период Дженнифер и я сблизились. Мы много времени проводили вместе у меня дома в Портленде. И неожиданно она обнаружила, что беременна. Мы запаниковали. Мы были молоды и неженаты. Я даже ещё не окончил колледж. Но вскоре, собравшись с мыслями, я сделал предложение. Дженнифер согласилась.
После двух лет учёбы в Орегонском университете я перевёлся в университет в Чикаго, где мне предложили полную стипендию, которая также оплачивала всё: проживание, обучение. Мы с Дженнифер ухватились за эту замечательную возможность и просто прыгали от радости. Мы поженились тем же летом (она была на пятом месяце), а затем отправились в Иллинойс.
В Иллинойсе не было классной команды по греко-римской борьбе, но мне там всё равно нравилось. Я стал наставником молодых ребят. Я испытывал эйфорию от того, что помогал им составлять программу подготовки к матчам и оказывать всевозможную поддержку.
В университете я смог получить более глубокие знания по психологии, которую выбрал своей специальностью. Мне нравилась учёба и академическая атмосфера, которая окружала меня. Я был рад, что приехал. Тогда же родился мой сын Джош. Не так-то просто было совместить борьбу, учёбу и семью. Но стоило мне взять сына на руки, прижать его к груди, как жизнь приобретала совершенно иной смысл. И не было ничего дороже этой любви, любви к крошечному человеку, моему сыну. Нет ничего выше этого. Теперь-то я понимаю, что это время было лучшим в моей жизни.
В первый год учёбы в Иллинойсе я дошёл до национального чемпионата. Целью моей было завоевание хоть какого-нибудь призового места для того, чтобы попасть в команду All-American, являющуюся самым элитным атлетическим сообществом колледжа. Я хорошо выступил, победив в трёх из четырёх схваток. Участник выбывал после двух поражений по условиям турнира, поэтому всё, что мне предстояло сделать, так это одержать верх в пятом поединке. Я думал только об этом.
Моим соперником оказался парень, которого я уже побеждал в довольно равной схватке. Поединок обещал быть трудным.