можно, – напутствовала бабуля.
– До него еще дожить нужно.
Не знаю, то ли бабушка программ по уходу за собой насмотрелась, то ли успокоительная настойка подействовала, но когда я себя увидела в зеркале во второй раз, то очень даже удивилась.
– Неплохо!
Бабуля потопала на кухню и, пока я себя рассматривала, притащила кастрюлю с горячими бигудями.
– Сейчас из тебя куклу будем делать, – недовольно объявила она. Прямо-таки с огромным одолжением.
– Так мне же так и надо! Чтоб Макс на меня посмотрел и… все!
– Что все-то? – возмутилась бабушка.
– Влюбился, – скромно произнесла я и хихикнула.
Бабуля только покачала головой.
– Эх, дите ты мое. Не нужны тебе все эти краски, чтобы мужчину влюбить. Собой надо быть. Себя ему дарить. Всю себя – улыбки, смех, сердце, душу. Вот тогда будет любовь.
Красиво она сказала. И правильно.
– У вас с дедушкой так и было? – спросила я.
– Так и было, Ирочка. Максим мне его очень напоминает. Такой же высокий, ладный. И добрый. Береги его и другим в обиду не давай.
Я опять расхохоталась.
– Да уж! А то он такой беззащитный.
– С виду сильный, – серьезно проговорила бабушка, – а в глазах грусть. Обидеть человека намного проще словами и поступками, нежели силой. А его кто-то обидел. Вот я и говорю тебе – береги его.
Бабуля справилась за полчаса до назначенного времени, когда Максим обещал заехать. И эти тридцать минут показались мне вечностью. Удивительно, но я сама себе нравилась. Даже очень. Кудри легли красиво, глаза были подведены в меру, присутствовал здоровый румянец, а губы я рискнула накрасить красной помадой в тон платья. Смотрелось роскошно. Но я все же очень переживала. То и дело расхаживала на высоких каблуках перед зеркалом вдоль коридора, пытаясь не выглядеть как корова на льду.
– Сланцы бы надела, да и пошла, – посоветовала бабушка. Я взглядом выразила все, что думала о ее предложении. И в этот момент позвонили в дверь, а я едва не упала от испугу. Схватилась за стеночку, захихикала, пригладила на себе платье и пошла открывать двери трясущимися руками.
Открыла. Обалдела. Одно дело, когда видишь мужчину своей самой наглой мечты каждый день в джинсах и рубашке, и совсем другое – когда он же является в потрясающем костюме с огромным букетом красных, как мое платье, роз. Я смотрела на Максима во все глаза, позабыв даже о приветствии. И он. Он смотрел точно так же на меня.
Между нами проскользнула бабушка, выхватила цветы и обратилась к гостю:
– Давай сюда эту красоту. В вазу поставлю. Максюш, ты же мне Иринку береги.
– Ась?
Я засмеялась, когда он рассеянно посмотрел на свои руки, будто не понял, куда делся букет, и только сейчас заметил перед собой бабушку. Он лишь быстро ей улыбнулся, кивнул, и наши взгляды снова встретились.
– Идите уже! – скомандовала Варвара Кузьминична. – Эх, молодежь.
Я сняла с вешалки золотистый клатч и сделала неуверенный шаг. Ноги и так тряслись, а от страха упасть и опозориться – вдвойне. Максим протянул мне руку, а когда