от сконструированных нами электрических машин, так и от молнии… Да-да, и такие способы тоже есть! Затем мы сможем использовать полученное электричество в самых благородных целях! Например, в медицине или земледелии…
– Ты завтра сможешь доставить мне эти работы, Никита? – Болотов уже загорелся новой идеей.
– Конечно. А если тебе понадобятся помощники, мы все, российские студенты Альбертины, к твоим услугам!
– Это – прекрасно! – Андрей Тимофеевич вдруг почувствовал, что тоже изрядно голоден.
Весь следующий день в канцелярии кипела обычная рутинная работа – приносили и уносили кипы документов, которые нужно было рассмотреть, согласовать и определить их дальнейший ход. Болотову, как переводчику, тоже некогда было расслабиться: следовало вникать в приказы и распоряжения, просьбы и ходатайства, сметы и счета, а также множество других, важных и не очень, бумаг. Работы было много: кроме дел, не связанных непосредственно с войной, генерал-губернатору были поручены все находящиеся в Восточной Пруссии войска.
Через тонкую перегородку от «владений Болотова» сидели остальные члены канцелярии, к которым недавно присоединились двое – поручик Козлов Савва Константинович, с коим Болотов, скорее, приятельствовал: тот был прост и толст, как бочонок с альтштадским пивом, но человек душевный и честный. Другой же был корнет Наседкин, тот каким-то образом вышел в офицеры из полковых писарей. С ним Андрей Тимофеевич был знаком мало, да и характерами они очень разнились. Словом, дружбы промеж ними не было.
В процессе работы с документами пришлось отвлечься на ещё одно занимательное мероприятие. Дело в том, что молодым людям, помимо прочих увеселений, кои те находили в городе, захотелось самим поставить театральное представление. Работавшая в Кёнигсберге труппа уехала выступать в другие города, и театра с началом весны не стало. Красивого же зрелища хотелось всем. Поэтому наиболее деятельная часть русских горожан, а именно – Григорий Орлов, Василий Зиновьев и Пётр Думашнев решили поставить трагедию «Демофонт», и стали подыскивать актёров. Одна из ролей досталась Болотову…
Когда основная работа в канцелярии закончилась, а небо за окном изрядно потемнело, к Болотову зашёл Никита Богомольцев. Не просто заглянул, а принёс с собой несколько аккуратно перевязанных синей тесьмой книг. Выглядел он, словно именинник – сиял, да и только, а рот был разинут до ушей в благодушной улыбке.
Больше двух часов молодые люди разбирались в доставленных книгах, спорили, делали пометки для себя на листах бумаги, словом, «входили в тему».
Болотов изучил устройство «лейденской банки» – обычной стеклянной посудины, с внешней стороны к которой прикреплялся свинцовый лист, а с внутренней – засыпалась дробь. Через крышку продевался провод, касавшийся дробинок. Другой провод цеплялся за свинцовый лист. Никита объяснил, что на обоих