что же мне делать? – с комичным выражением говорила Мария.
–Иди в МАИ. Иди в метро, стой и останавливай всех: москвич? Не москвич?
–Шутки шутками, а ведь уже и в МГУ ездить сил нет. В прошлом году еще хватало терпения. А теперь как подумаешь – зима. Поздно возвращаться. Метель!
Мы смеемся, потому что Мария строит смешные гримасы.
–Узбеки! В университете одни узбеки, грузины.
–Это уже твое амплуа. Ездить в университет, чтобы познакомиться с узбеком и с ним весь вечер провести.
–Почему там одни узбеки? Там есть москвичи? Сережа, там бывают москвичи?
Я немного простужен, и потому сижу в дальнем углу.
–По-моему, очень мало. Москвички ходят, а они нет. У них какая-то своя кухня, они рано женятся, и как-то варятся в собственном соку.
–Они нарасхват с пеленок,– сказала Инна. – А между прочим, москвичи – это такое… У кого ни спрашиваю – уроды самые настоящие.
–Я пойду в «Метелицу».
–Куда?! Там нет мужчин. Одни женщины сидят и пьют коктейль. Зачем туда идти мужчине – пить за три рубля коктейль? А студент – у него нет денег.
–Да, проблема, – сказал я. Мне было немного неловко, и в то же время забавно; жаль Марию, и одновременно я помнил, что иногда не люблю ее. В иной раз она бывает очень милой, как будто хорошей. Такое же чувство к ней у Инны: Инна любит ее, но иногда ненавидит. Мария лежала на диване, она не завтракала и не обедала сегодня; она вот сейчас была красива, привлекательна, в полосатой кофточке, и отросшие волосы заколоты за ушами, смуглое, гладкое лицо, черные глаза. Она пошла на кухню, принесла тарелку с едой, и стала есть.
– Москвички некоторые специально едут в университет, – продолжал я. – А многие студенты хотят познакомиться с москвичкой, но так у них ничего и не получается. А женщинам, конечно, еще трудней.
–Да, даже тебе, пожалуй, проще найти хорошую девочку, чем мальчика, – сказала Инна. – Кого бы ты легче нашел?
–Конечно, девочку.
Я рассказал, как пытался познакомить Лешу Старкова с Марией, но ничего не получилось; он ходил в гости к Вале, а та была к нему равнодушна. А парень хороший, поступил в аспирантуру.
–Короче говоря, – сказала Инна, – в этом году ты должна познакомиться. С москвичом, приличным мальчиком, с квартирой. На нашу жилплощадь не рассчитывай. Если приведешь иногороднего – мы вас пропишем, но вы будете снимать квартиру.
–В этом году ничего не получится, – сказала Мария. – Этот год високосный. И я со всеми разругиваюсь.
Она встала и медленно пошла прочь; Инна с ненавистью остановила ее.
–Тарелку!
–Что? – спросила Мария, но вернулась и унесла с собой тарелку, потом долго возилась на кухне. Я пришел – грязная сковородка лежала в раковине, а мне надо было готовить купание для Анны.
–А сковорода?
–Она не моется, отмокает.
Я вымыл сковородку, а там уже Инна ругалась с Марией (она обнаружила вторую грязную сковороду).
–Я пятнадцать лет тебя кормила, ты хоть бы раз помогла! Ты живешь, как в гостинице!
Действительно,