в угловых стеллажах старички лежат, по тринадцать годков отпрыгали. Ничо, нормальные, еще не подводили, – уверенно ответил Закидухин и поставил отметки в своем журнале.
Цибулевский командует и двое курсантов по лесенке забираются на верхние стеллажи и аккуратно спускают сумки с парашютами. Мы строимся на тропинке перед складом, у каждого из нас за плечами сумки со спящими в них куполами. Усатый прапор важно закрывает склад и вешает на него огромный амбарный замок – символ нашей свободной и гордой страны. Граница на замке, склад парашютов на замке, враг не пройдет. Потом он с важным видом разминает старый кусок пластилина в больших ладонях, шлепком прибивает его к деревянной табличке и, пропустив в нем две веревочки, ставит свою алюминиевую печать.
– Ну, вот и ладушки, ребятишки, – обратился к нам «Дед Мороз» десантного батальона, – сейчас каждый распишется за полученные парашюты в моей волшебной книге. Теперь вы в ответе за свои два парашюта: основной и запасной. И как вы их будете беречь, и укладывать перед прыжком, так и они будут оберегать вашу жизнь и-и плавненько опускать на землю ваши тела.
– Разрешите спросить! А что если обнаружится какая-нибудь неисправность или отрыв стропы? – спросил один из нас.
– Ничего страшного, после приземления доложите командиру, заменим парашют на исправный, а этот заштопаем, как носки или спишем в запас. Еще вопросы есть? – засмеялся старший прапорщик.
– А вы честно прыгали тысячу раз? – полюбопытствовал кто-то из курсантов.
– Конечно, честно! Честнее не бывает, уже тысяча двадцать семь! У нас в батальоне есть один капитан, у него больше тысячи трехсот!
– Страшно прыгать в первый раз?
– Нет, братцы, для настоящего мужчины не страшно, а слабаку и трусу само собой, очень страшно. Такому везде страшно, даже в сортире! На красавице-девчушке лежа – страшно, – заржал прапорщик.
Мы дружно рассмеялись. Хороший все-таки мужик, гвардейский старший прапорщик Закидухин. Настоящий десантурский «прадед» с ним я бы стал прыгать и в Афган бы пошел, не раздумывая.
Наш взвод торопится на плац, я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на усатого прапорщика. Он, прихрамывая, шагал от своего склада, потом остановился, поднял голову и стал смотреть в холодное серое небо.
Глава V. Афган. Конец апреля, 1985 год
В шесть тридцать утра дневальный закричал подъем. Мы выспались прекрасно, быстро встали и, не надевая зимние тельняшки, которыми нас снабдили при отлете из Каунаса, в парадных брюках пошли на улицу вслед за «черпаками», на зарядку. За полгода нахождения в учебке, я научился определять по внешнему виду и по поведению, кто передо мной. На этот раз тоже не ошибся. Впереди шли солдаты, отслужившие год в армии. Они «черпаки». Загорелые, сильные, но молчаливые; сутулые, еще не отвыкшие от подзатыльников и пинков своих «дедов», но взрослеющие и борзеющие на глазах – «молодые львы». Они изредка поглядывают на нас. «Койоты», изголодавшиеся по теплой крови, но пока не знающие как одолеть и сожрать