почувствовать социально-экономические преимущества от дружбы с Россией. Бывало, что с уходом из политики того или иного лидера, с которым были достигнуты соответствующие соглашения, фактически умирали и проекты сотрудничества. Этот недолгий по времени, но печальный исторический опыт указывает на то, что интеграционные проекты могут стать успешными лишь при условии, если во всех странах, участвующих в их реализации, по поводу этого участия существует широкий национальный консенсус. К сожалению, на постсоветском пространстве правящие режимы не привыкли советоваться со своими гражданами по вопросам внешней политики, да и внутренней, впрочем, тоже. Отношения между властью и гражданами здесь строятся не так, как в Европе, где для членства в Европейском союзе помимо прочих условий требовалось еще согласие большинства населения государств-претендентов, которое определялось на всенародных референдумах. Но постсоветские подходы, основанные на верхушечных договоренностях, делают интеграционные проекты слишком уязвимыми и зависимыми от того, что обычно называется «субъективным фактором». Вот и сейчас нет уверенности в том, что на уровне обществ России, Казахстана и Белоруссии уже сложился общенациональный консенсус в отношении целей и задач Евразийского союза. Более того, нет уверенности даже в том, что он существует на уровне правящих элит, например в Казахстане. Значит ли это, что в силу названных причин проект обречен? Вовсе нет. Сказанное означает лишь, что правительство России должно работать с общественным мнением – в первую очередь собственной страны, но и стран-партнеров тоже. Если российские власти сумеют убедить людей в целесообразности создания Союза, это существенно укрепит жизнеспособность проекта.
Еще одна проблема, которую российские власти обычно создают собственными руками, связана с попытками вовлечь другие постсоветские страны в интеграционные проекты – это касается не только Евразийского союза – помимо воли самих этих стран.
Наиболее рельефно это прослеживается на истории российско-украинских отношений. Очевидно, что несмотря на многочисленные экономические и социальные трудности, любое правительство Украины будет стремиться избегать участия в региональных проектах, предполагающих тесную форму интеграции с Россией. В Москве, к сожалению, до сих пор исходят из того, что соседние постсоветские страны можно принудить к вхождению в тот или иной интеграционный проект с помощью экономического и иного давления. На деле подобная тактика лишь усиливает отторжение навязываемых извне альтернатив и порождает очередную волну разговоров о «новом российском империализме». Словом, успешность интеграционных проектов, тем более таких амбициозных, как Евразийский союз, может основываться только на принципе добровольности. Отчасти российские элиты должно успокаивать то, что, в отличие от Советского Союза, который не мог существовать без Украины, Евразийский союз может вполне обойтись и