повлияли на формирование взглядов старообрядцев, и в первую очередь на их отношение к греческому духовенству. <…> Оценки и суждения Арсения Суханова о русском православии и современных ему греках были настолько близки взглядам первых старообрядцев, их общественно-религиозной позиции, что его сочинения воспринимались как антиреформенные и антиниконианские. Поэтому при создании собственных сочинений старообрядческие писатели <, которым получить копию «Проскинитария», или даже только ознакомиться с его текстом, было, конечно, очень не легко,> постоянно обращались к его текстам» [60, с. 59, 86], в том числе авторы «Поморских Ответов». Все аргументы Арсения в его полемике с греками были почти буквально приведены старообрядцами в своих спорах с греками в Москве и в своих челобитных царю Алексею Михайловичу; например, все их привел прот. Аввакум в споре с патриархами после заключения в Пафнутьеве монастыре. «Легенда об истреблении греческих книг римлянами после взятия Константинополя турками в 1453 г. попала в старообрядческую письменность из “Прений с греками о вере” Арсения Суханова» [97, с. 353]. Некоторые ученые защитники государственной Церкви и полемисты позднейшего времени заподазривали в его отчетах про-старообрядческую подделку; не доверяли же его отчетам все синодальные авторы. Например: «Старец Суханов хотя бы подлинно посылан был на восток, и посылан для обозрения Греческих обрядов; но однако в своем о греках свидетельстве отнюдь вероятия не достоин. <…> Лжет Суханов, аки бы Греки Апостольские и Отеческие уставы не хранят» [146, с. 72–73]. «”Прение” считалось произведением непринадлежавшим Арсению, пока не был найден подлинник в Московском Главном Архиве Министерства Иностранных Дел» [149, с. IV].
В 1654 г. Арсений с большой суммой денег был послан на Афон и в Восточные патриархаты за греческими книгами и привез в Москву 505 ценнейших рукописей с Афона и 200 из других мест; из этих книг, конечно, не все (но некоторые) были богослужебными и не все (но некоторые) могли служить оригиналами для правки русских книг. Однако в том или ином аспекте, в той или иной степени, тогда или позже, Русской Церкви могли быть полезными они все.
Отмечу, что Арсений путешествовал с очень большими деньгами без рекомендательных писем к турецким властям, имея с собой только письма к монастырским властям Афона. Отсутствием документов, которые могли бы удовлетворить турок, он поставил в неудобное и опасное положение Афонский Протат, который по турецким законам обязан был выдать (но не выдал) его властям. Возвращался он в Москву через Константинополь с очень дорогой поклажей (древними книгами); все это – сильно рискуя царской казной и собственной свободой и головой. Почему он был послан без сопроводительных писем к официальным лицам империи Османов – неясно (см. об этом [161, с. 411–414]). Турецкие власти знали, вероятно, о военно-экспансионистских настроениях в Москве, и пребывание на турецкой территории русского агента с большими деньгами и без удовлетворительных документов было для них