стекло, чтобы ввести код безопасности на воротах. Как только его рука коснулась кнопок, раздался щелчок, и из-за деревьев выскочил человек.
Брайан, естественно, не подал виду. Он всегда советовал делать то же самое, но мне пока не удавалось сохранять спокойствие в таких ситуациях.
– Вам больше нечем заняться, кроме как поджидать меня в час ночи у ворот моего дома в надежде сделать пару кадров? – огрызнулась я, выглядывая из-за плеча Брайана.
Папарацци щелкал фотоаппаратом, ослепляя нас вспышкой.
– Элла, не обращай внимания, – устало попросил Брайан, и я знала, что поздний час тут ни при чем.
В темноте я не могла разглядеть лицо фотографа, но вполне представляла, с какой отвратительной ухмылкой он произнес:
– Да вы шутите! Мама с папой не разрешают подружке Брайана Оливера гулять допоздна? Вот это новости. Деточка, сегодня вечером ты принесешь мне неплохой гонорар!
Снисходительный тон папарацци настолько разозлил меня, что я была готова выпрыгнуть из машины и разбить его камеру.
– Я сама не разрешаю себе гулять допоздна, ясно?
– Элла…
– Я не ребенок.
Ладно, возможно, я слишком резко отреагировала на слова фотографа, но он задел меня за живое. Сейчас я обладала всеми правами взрослого человека, но я по-прежнему переживала, что целый год была под опекой отца. Теперь об этом знал весь мир, и это страшно раздражало.
Когда Брайан привез меня домой после премьеры «Принца-друида», несколько самых отчаянных папарацци все же выследили нас, и моя личность была раскрыта. Уже через пару часов в газетах появилась подробная информация об автокатастрофе, моих увечьях, смерти мамы и моей нестабильной психике. Не забыли упомянуть и о попытке суицида, из-за которой я оказалась под опекой отца.
Брайан закрыл окно и въехал в ворота, поглядывая в зеркало заднего вида. Он хотел удостовериться, что папарацци не проникнет на территорию дома. Я откинулась на сиденье и взвыла от обиды:
– Этот мужик специально вел себя как свинья, чтобы вывести нас из себя. Что ж, ему удалось.
Брайан сжал мою руку.
– Постепенно ты научишься их игнорировать.
– Я знаю. Просто теряюсь каждый раз. А вообще он прав. Я и правда возвращаюсь домой в детское время.
– Ага. Но ведь и ты тоже права. Ты делаешь так, потому что уважаешь своего отца. По-моему, очень мило с твоей стороны.
– Да уж. Только сомневаюсь, что этот придурок упомянет об этом в своем заголовке.
– Кому нужны эти заголовки? Ты знаешь правду. Я знаю правду. Твой папа знает правду.
Я с досадой фыркнула и попыталась успокоиться. Сейчас пострадала только моя гордость, но этого не произошло бы, если бы мне было все равно.
– Верно. Прости. Постепенно я привыкну.
Брайан виновато улыбнулся.
– Я уже говорил, как я благодарен за то, что ты ввязалась во все это из-за меня?
Я усмехнулась:
– Можно подумать, у меня был выбор. Только представь, что было бы,