я кричала и возмущалась – моя светлая футболка вся была в темных пятнах. В результате Даня в качестве извинений купил мне чизбургер и еще одно мороженое. А потом мы вместе пошли домой. И я подумала, что не так уж он и плох. И наверняка должен радоваться, что я продинамила его дружка. Потому что он гораздо круче любого из мальчишек. Хоть и дурак.
Если бы Даня сказал, что со мной хочет встречаться он, я бы согласилась. Эта мысль мелькнула у меня в голове, когда я уже засыпала. Но наверняка он хочет встречаться с Серебряковой. Мне снилось, что мы целуемся, стоя на берегу летнего моря, и лазурные волны лижут песчаный берег. А губы у Дани горячие и совсем не противные.
В первый день каникул он позвал меня гулять – позвонил утром, разбудив. Я согласилась. Что делать летом, если не гулять?
– Встретимся в пять. В парке, на лавке напротив фонтана, – сказал он, хотя обычно мы выходили из дома вместе. А парк находился неподалеку от нашего дома – именно там мы танцевали под снегом.
– Почему там? – удивилась я.
– Мой друг хочет тебе кое-что сказать, – чуть помедлив, ответил Даня. – Ну тот, тупой.
– Хорошо, Матвеев, – пожала я плечами.
– Только приходи одна. Без своих орущих подружек.
– На своих друзей посмотри, – фыркнула я, но пообещала, что приду одна. Наверное, тот парень и без того стесняется.
На его друга было очень любопытно взглянуть. Во мне жила унылая надежда, что все-таки в меня влюблен не Петров, а кто-нибудь классный. Из всех Друзей Клоуна более-менее адекватным мне всегда казался Лешка – высокий для своих лет и симпатичный, правда двоечник. Может, это он и есть, раз Даня называет его тупым?
Это вызывало улыбку. Но когда я вспоминала сон с поцелуем, мне хотелось смеяться от непонятной радости, обжигающей солнечное сплетение. И я не могла понять, что со мной.
– Он тебе нравится, – заявила мне Ленка, которую я позвала к себе для моральной поддержки.
– Нет! Это же Клоун! – воскликнула я. – Ты сама знаешь, какой он дурак! И как он меня достал!
– Знаю, – согласилась подруга, – но еще знаю, что Матвеев симпотный. Может быть, ты, Дашка, особо не обращала внимания, но мордаха у него ничего так, да и подтягивается он больше, чем другие пацаны. У него как-то на физре футболка задралась, мы пресс увидели.
– Кто – мы? – недовольно спросила я; Ленка захохотала.
– Я, Катька и Серебрякова – она с нами стояла рядом. У нее аж слюни потекли.
– Вечно она ошивается где не надо, – нахмурилась я, вспоминая ее желание встречаться с Даней.
– Ревнуешь? – весело поинтересовалась подруга, которая, кажется, все понимала лучше меня.
– Кого?! Матвеева? Рофлишь, что ли? Нужен он мне, ха! – не собиралась признаваться я.
Она принялась убеждать меня, что я ревную, а я уверяла ее, что это не так, и в итоге мы чуть не разругались – нас спас закипевший чайник, и мы отправились на кухню.
Ленка помогла мне привести себя в порядок – одолжила кое-что из своей косметички и тщательно распрямила