к железной дороге населенных пунктов, поскольку вопросы, связанные с запуском скоростного поезда, были решены не комплексно. От реализации данного модернизационного проекта выиграла достаточно обеспеченная часть российского населения. Однако он обернулся «демодернизацией» жизни тех, у кого ухудшились транспортная доступность мест работы ввиду отмены части электричек, возможность оперативного получения социальных (например, медицинских) услуг, безопасность жизни (отсутствие удобных оборудованных переходов, невозможность проезда пожарных машин). Представляется, что ни в одной из западных демократий подобное невозможно: любая экспертиза заставила бы бенефициаров подобного проекта направить часть будущей прибыли на решение проблем местных сообществ. Кстати, сложившаяся ситуация характеризует и недостаточную квалификацию центрального правительства, к функциям которого, безусловно, должно быть отнесено создание инфраструктурных условий для реализации модернизационных проектов.
Вообще, если говорить о модернизации для России, то здесь должен действовать принцип слабого, или «замыкающего» по группам населения, звена – именно на решение их проблем должны быть нацелены проекты модернизации. В противном случае мы рискуем получить две России, очень не похожие друг на друга. А это очень опасно, тем более что фактор миролюбия россиян в конфликтах может рассматриваться как не значимый.
В этом контексте важно отметить вот что. Не очень понятно, почему одним из критериев отличия традиционного общества от современного выступает зависимость первого от религиозных представлений. Именно последних, как кажется, не хватает современному российскому обществу, несмотря на православный мейнстрим. Более ценным является самоорганизация общества снизу – пожалуй, наиболее ярким примером служит фонд «Подари жизнь», аккумулирующий средства на помощь детям, больным онкогематологическими и иными тяжелыми заболеваниями.
Не думаю, что реальна перспектива перехода российского общества к модели безудержного потребления, предвосхищенной в начале 1960-х годов братьями Стругацкими в «Хищных вещах века». Возможны маргинальные нарывы такого общества, охватывающие очень ограниченный по численности контингент жителей, которые сознательно выбирают для себя соответствующую модель потребления и не имеют серьезных ограничений. Для большинства россиян такая модель неприемлема в силу ограниченности их доходов.
В современной России модернизация – это, возможно, даже не столько модернизация технологическая. Основная ее задача состоит в том, чтобы консолидировать атомизированное российское общество по интересам и потребностям, прежде всего на уровне «communities», создать мощный противовес органам государственного управления, в том числе и для проведения независимой экспертизы управленческих решений. Если демократия не получилась сверху (по Т. Шаову, «свобода, даденная сверху, // Куда-то вверх и уплыла.