в возрасте 15–74 лет.
Источник: См. таблицу 5.
В предкризисный период ситуация на рынке труда в ЕС 27, также как и в сфере евро, улучшилась: в 2000–2008 гг. постоянно росла занятость. Безработица в первой половине 2000-х годов несколько выросла, но потом значительно снизилась. 2008 год был в этом отношении наиболее благоприятным. Позднее, в связи с глобальным кризисом, наступило существенное ухудшение: уровень занятости в ЕС 27 в 2010 г. был ниже, чем в 2008 г. на 1,7%, а уровень безработицы – выше на 2,6%. В 2011 г. произошел небольшой рост занятости, безработица сохранялась на высоком уровне, а в 2012 г. ситуация вновь ухудшилась. В целом число безработных во всем Евросоюзе выросло с 16 601 тыс. человек в 2008 г. до 25 254 тыс. – в июле 2012 г., что означало огромные потери в потенциальном ВВП [14].
Подобного рода тенденции проявились и на рынке государств пограничья, но эти проявления были весьма различны по странам. Наибольшее падение уровня занятости и одновременно рост безработицы имел место в тех государствах, где больше всего снизился показатель ВВП, т.е. в прибалтийских странах. Наиболее драматическая ситуация сложилась в Латвии, где в 2008–2010 гг. уровень занятости снизился на 9,3% (только в 2009 г. на 7,7%), а уровень безработицы вырос на 11,2% (только в 2009 г. на 9,6%). На рынках труда остальных государств пограничья негативные явления проявились в гораздо меньшей степени. Вновь обращает на себя внимание Румыния, где, как упоминалось выше, экономическая рецессия длилась исключительно долго, но показатели занятости и безработицы изменились незначительно. В особом положении оказалась Польша, где в период кризиса занятость даже немного выросла, хотя одновременно выросла и безработица, причем весьма значительно. В 2011 г. положение на рынке труда было различным в разных странах: в одних государствах региона оно улучшилось, в других ухудшилось.
В государствах пограничья динамика безработицы была очень разной, но во всех странах периоды ее роста были более длительные, чем периоды спада уровня ВВП.
Представленный анализ перемен международной конкурентоспособности отдельных государств может показаться неубедительным для формулирования выводов, ибо этот анализ основан только на основании показателей роста / падения экономики, занятости и безработицы. Чтобы углубить этот анализ, проверить закономерности и тенденции можно произвести сравнение с данными исследований о конкурентоспособности национальных экономик, проведенных авторитетными международными организациями. Среди них наш выбор остановился на докладах о глобальной конкурентоспособности, публикуемых ежегодно Всемирным экономическим форумом (World Economic Forum – WEF) в Женеве [23]. Эти доклады содержат оценку международной конкурентоспособности около 140 государств (последний доклад содержит данные о 142 государствах), основанную на очень богатой базе исходных данных (более 100), сгруппированных в 12 так называемых столбцах, а затем, в соответствии с концепцией М.Ф. Портера, в трех блоках факторов развития: основных, показателей эффективности и инновационных. Эти показатели проходят многоэтапную сложную процедуру оценки и агрегирования, в результате чего создаются синтетические индексы глобальной конкурентоспособности (GCI). Последние, будучи расположенными