Галтунг, 2004].
Другим парадигмальным подходом в рамках политической конфликтологии является функционализм, рассматривающий конфликты как функцию человеческого поведения. Основоположник этой парадигмы Г. Зиммель трактовал социальный конфликт не просто как столкновение интересов, но как нечто большее, возникающее на основе инстинктов враждебности. Отсюда конечным источником конфликтов является внутренняя биологическая природа людей, в то время как столкновение интересов лишь обостряет борьбу, но не является ее основной причиной. В отличие от макроконфликтов, исследованных Марксом, Зиммель чаще всего анализировал явления противоположного характера – менее интенсивные и острые конфликты, которые укрепляли прочность и интеграцию системы, стимулировали ее упорядоченные изменения. Вместе с тем он выявил ряд условий, влияющих на остроту конфликта, т.е. на степень прямой конфронтации борющихся партий [Зиммель, 1996].
Наследником Г. Зиммеля в рамках так называемого конфликтного («позитивного») функционализма стал Л. Козер, рассматривавший социальный мир как систему взаимосвязанных частей, характеризующуюся напряженностью и конфликтными интересами. Задачу науки Л. Козер видел в том, чтобы выявить интегративные, стабилизирующие систему функции конфликтов и минимизировать их негативные последствия. Он четко выводил зависимость функций конфликта от типа социальной системы, в которой конфликт происходит. Чем менее жесткой является ее внутренняя организация, тем вероятнее, что именно конфликт может установить равновесие и иерархию власти, способствовать созданию ассоциативных коалиций, которые увеличат сплоченность и интеграцию системы. Чем чаще конфликты и чем они мягче, тем вероятнее, что они должны содействовать нормативному регулированию. Таким образом, Л. Козер в большей степени исследует интеграцию и адаптивность системы как результат конфликта, чем нарушение равновесия, аномалии и антагонизмы между подгруппами [см.: Coser, 1957; Козер, 2000].
В политическую науку конфликтный функционализм был привнесен С. Липсетом [см.: Липсет, 1987]. Последний предпринял анализ путей и способов, с помощью которых ценностные системы и политические институты противостоят конфликтам и служат поддержанию порядка и консенсуса. С. Липсет решительно выступает против преувеличения различий между конфликтной и консенсусной парадигмами. Признание общих ценностных систем, по его мнению, еще не означает снижения уровня внутренних конфликтов. Даже ценности, принятые во всем обществе, могут на практике порождать острую борьбу, революционное и отклоняющееся поведение. Следовательно, одни и те же институты можно рассматривать и как средства интеграции, и как факторы конфликта. Это относится, прежде всего, к политическим партиям и профсоюзам. Неорганизованные люди потенциально являются гораздо большей опорой для революционных и экстремистских движений левого и правого толка, чем те, кто принадлежит к определенным группам.